Олег Крюков - Отдел по расследованию ритуальных убийств

- Ну, слава Богу, вы – крещёный! – облегчённо вздохнула Елизавета Ивановна, всё это время не отводившая от него взгляда.

- Что это? – спросил потрясённый Алексей Дмитриевич.

- А вот это он нарисовал вчера вечером, – женщина протянула ему следующий листок.

- Ба, да это зеркало в музыкальной комнате! Стоит, чёрт знает, с каких времён.

- А вот чёрта я бы посоветовала вам не упоминать, а то не дай Бог, появится.

- Что это за загогулины видны на поверхности? – директор рассматривал рисунок. – Похожи на цифры, да, на шестёрки.

- Правильно, три шестёрки – число Зверя.

- Какого ещё Зверя?

- Сатаны, Люцифера, Антихриста, у него много имён, но сущность одна – отвратить человечество от веры в Бога. И тогда образовавшийся вакуум заполнит он.

- Елизавета Ивановна, - директор постарался, чтобы голос его звучал как можно твёрже, - если вы пришли сюда, чтобы вести религиозную пропаганду…

Он осёкся под её взглядом, женщина смотрела на директора как на нерадивого ученика.

- Алексей Дмитриевич! – голос её звучал печально, но вместе с тем торжественно. – Все мои предки по женской линии боролись со Злом, но в семейном предании говорится, что в следующем тысячелетии род наш прервётся. Увы, оно подтвердилось, у меня нет ни сестёр, ни детей. И вот недавно мне было сказано, что в вашем доме я найду себе преемницу, но, похоже, меня опередили.

- Какую преемницу, кем сказано? – непонимающе уставился на неё директор.

- Господи, какая разница. Я всё равно опоздала. Идёмте.

- Куда?

- В музыкальную комнату.

По дороге захватили завхоза. Михаил Иванович отпер дверь, и они вошли. Зеркало, огромное как озеро висело на стене. Только воды его были черны как смола. «Ещё бы, - подумала Елизавета Ивановна, - сколько людских пороков, сколько чёрной злобы, сколько грязных человеческих желаний сосредоточено здесь». Она подошла и принялась ощупывать края. Раздался щелчок и зеркало, отъехав в сторону, открыло зияющий чернотой проход, откуда сразу же повеяло сыростью подземелья. Завхоз и директор ахнули.

- Теперь-то вы, надеюсь, видите, что я знаю о вашем доме больше чем вы? – горько спросила Елизавета Ивановна.

Каменные стёртые временем ступени вели вниз. Михаил Иванович сбегал за фонарём и все трое стали спускаться. Завхоз ожидал увидеть свой подвал, где хранилась всякая нужная и ненужная утварь, но они всё шли и шли вниз, детдомовский подвал давно остался наверху. Наконец лестница кончилась, и они пошли узким, шириной не более полутора метров коридором, пока не уткнулись в массивную деревянную дверь. С каждым шагом приближающим их к этой двери лицо Елизаветы Ивановны становилось всё мрачнее.

- Я думаю, вам не стоит заходить туда, – сказала она мужчинам.

- Это ещё почему? Позвольте!

Луч фонаря частично осветил довольно большую залу, скользнул по стене, на которой были укреплены какие-то подставки, видимо для светильников.

- У кого-нибудь есть спички? – раздался голос Елизаветы Ивановны.

Михаил Иванович зажёг пару светильников, и зала озарилась колеблющимся светом. Алексей Дмитриевич взглянул на дальнюю стену. От того, что он увидел, к горлу подступила тошнота, всё поплыло перед глазами, и он не слышал голоса завхоза читающего полузабытую молитву.

После того как тело девочки сняли с креста и увезли в морг, а милиционеры опросили весь персонал, директор и два оперативника сидели в кабинете и слушали Елизавету Ивановну. Осмотрев место преступления, милиционеры нашли с другой стороны залы полукилометровой длины проход, который выходил на старое заброшенное кладбище. По бокам этого длинного коридора были ещё три входа. Два вели в пустые комнаты, а третий привёл милиционеров в настоящую пещеру. Около сотни каменных, плохо обработанных ступеней вели вниз и заканчивались большой залой. А в центре её чернела дыра. Сколько не светили в неё фонарями, кидали камни, а дна так не увидели и не услышали. Даже бывалые опера чувствовали себя неуютно. Всем казалось, что дыра эта живая и таит в себе непонятную угрозу.

Никаких следов злоумышленников обнаружить не удалось.

Вечером того же страшного дня все собрались в кабинете директора. Теперь слово держал эксперт по ритуальным преступлениям, как представилась старушка милиционерам. Сама она полтора часа буквально на коленях облазила капище сатанистов, помогая милиционерам.

- Здание это – начала свой рассказ Елизавета Ивановна, - было выкуплено в 1837-м году у семьи Шереметевых через подставных лиц тайной организацией «Umbro satanos» - тень Сатаны. Организация эта существует с незапамятных времён и ведёт непримиримую борьбу с христианством. Мне пока неизвестно, кем, где и когда она была создана, но рано или поздно я узнаю. Адепты её чрезвычайно осторожны и не афишируют свою деятельность. В России они часто маскировались под масонов. Именно в то время и было оборудовано это капище. Непременным условием отправления их культа было человеческое жертвоприношение. Жертву выбирали среди «избранных», людей, которые видят и слышат немного больше других, а качества эти, как известно больше всего развиты у детей. В те времена в городе случались пропажи детей, двух сатанистов полиция даже арестовала, но, храня тайну организации, и видимо по приказу своих руководителей те покончили с собой в камере. Император Николай 1 не любил масонов и всех остальных врагов православия, поэтому в 1849-м году опасаясь репрессий, дом продали великокняжеской семье, которая и открыла спустя какое-то время здесь приют для сирот. Но члены «Umro satanos» не оставляли свой «храм» без внимания. При Александре 2, воспользовавшись либеральными веяниями, они внедрили в попечительский совет своих людей. Надо сказать, что организация большое внимание уделяла России, православие вызывало у сатанистов сильнейшую ненависть.