Саймон Магинн: Овцы

— Грэм! Здесь!

Брофи встал на краю утеса и посветил фонариком в сторону моря, в котором плавали какие-то крупные предметы. К нему присоединился Лодж, и они вдвоем полезли вниз. Они освещали фонариками вздымающийся прилив.

— Ничего. Только какие-то овцы.

Задыхаясь, они полезли назад. Лодж подошел к Джеймсу.

— Мистер Туллиан. Я должен задать вам вопрос. Вы знаете, что произошло? Если вы что-то знаете, то лучше расскажите нам. Понимаете? Тогда нам не придется ползать всю ночь по этим чертовым утесам, рискуя сломать шеи.

Джеймс посмотрел на него.

— Мистер Туллиан?

— Он здесь был, — сказал Джеймс и усмехнулся, потому что это прозвучало очень мелодраматично. — Мне кажется, что он где-то рядом.

Офицеры пошли назад, потом обернулись и спросили:

— Зачем ему понадобилось так далеко идти?

Джеймс пожал плечами.

Лодж потянул себя за бороду. Джеймс растерянно стоял в темном сыром поле, понимая, что в глазах этих молодых полицейских действительно все выглядит очень странным.

— Мистер Туллиан, когда сюда прибудут остальные, водолазы и спасатели, мне надо будет объяснить, почему вы нас сюда привели. Составлять рапорт. И если я им скажу, что у мистера Туллиана, видите ли, было такое ощущение, они посмотрят на меня как на слабоумного. Все захотят знать, чем вы и ваша семья занимались здесь. Но я не смогу объяснить им, если вы не объясните мне, понимаете? Я должен знать, — улыбнулся он. — Они решат, что я не умею работать, понимаете? Вы же не хотите, чтобы они так думали, верно?

Боже, подумал Джеймс, он хочет мне понравиться. Вокруг нас — безумие, а он считает, что если он сможет меня очаровать, то я все ему объясню.

— Я не знаю, что тут произошло, — сказал Джеймс, пытаясь не выказать раздражения.

— Где ваш сын, мистер Туллиан? — спросил Лодж.

Джеймс с ужасом понял, что этот деревенский полицейский вовсе не был таким простаком, каким притворялся.

— Я уже сказал: я не знаю. Но мне кажется, что он где-то рядом.

— Вы что-то прочитали в тетради?

— Да, но еще... — Джеймс замолчал, пожал плечами, чувствуя себя виноватым во всех смертных грехах. — Извините, — добавил он.

Лодж посветил вокруг фонариком, по стенам, по траве. Овцы, застигнутые лучом света, смотрели совершенно пустым, совершенно спокойным взглядом.

— Вы думаете, он где-то здесь? Может быть, прячется?

Джеймс беспомощно огляделся.

— Или где?

— В море? — сказал Джеймс. — Я не знаю.

Ему не хотелось даже думать, где мог бы находиться Сэм.

— Мистер Туллиан, мне очень не хочется об этом говорить, но если ваш сын упал в море, то к тому времени, когда прибудет поисковая команда, будет слишком поздно. Ради Бога, если вы знаете, где он...

— Я не знаю! Господи, ну сколько раз повторять! — Джеймс почувствовал, как по лицу потекли слезы, и отвернулся, чтобы вытереть лицо рукавом. — Я не знаю, где он, — сказал он.

Лодж поверил. Он похлопал его по плечу и пробормотал:

— Извините, такая у меня работа.

Он подошел к дымящимся кормушкам и сделал вид, что осматривает их, хотя и так было прекрасно видно, что Сэма там нет.

Он уже не верил, что Сэма удастся найти сегодня ночью. Значит, все Рождество будет загублено розыскными работами. Он тяжело вздохнул, сожалея об обильном рождественском ужине и долгом лежании перед телевизором.

В итоге они никого не найдут. Потому что — хотя он был уверен, что Джеймс Туллиан говорит правду, — он прекрасно понимал, что Сэм Туллиан уже мертв.

Лодж потрогал недавно отращенную бороду. На его лицо падал тусклый свет тлеющего сена. Он прислушался к реву моря под ногами. Позади тихо топтались овцы.

* * *

Комната для трудотерапии мерзла в предзакатном рождественском свете. Повсюду валялись нелепые бумажные пароходы и картонные Деды Морозы.

Она посмотрела на свою последнюю картину. Поле, в этот раз ночное. Никаких овец. Никаких людей. Даже деревьев нет. Черный и темно-зеленый оживлялся только звездами, которые падали, отражались в тяжелом океане.

Роскошный лайнер делает свой первый рейс и врезается в айсберг. Послан сигнал тревоги. Корабль тонет. Большинство погибает. Несколько спасшихся в шлюпках возвращаются, чтобы рассказать обо всем этом потрясенному и перепуганному миру, который перестает верить, что существуют нетонущие корабли, никто больше не верит, что есть что-то непогрешимое.

Она вспомнила мультфильм: длинная очередь беспокойных родственников в кассу за билетами на корабль, на переднем плане мужчина спрашивает у белого медведя: