Роберт Мазелло - Кровь и лед

Синклер, кое-как удерживаясь на задней части саней, неуверенно поглядел вверх, затем вытащил саблю и стал перерезать элементы упряжи в пределах его досягаемости.

К счастью, Элеонор все еще находилась в поддоне, и лицо ее было полностью скрыто капюшоном.

Сначала одна, за ней еще несколько собак полетели вниз, натыкаясь на ледяные стены и кувыркаясь в полете, и с глухими хлюпающими звуками врезались в невидимое ложе расселины. Со дна голубого каньона донеслось отрывистое эхо предсмертного завывания лаек, но вскоре оно стихло.

Майкл торопливо обмотал веревку вокруг руки, затем связал петлю и спустил ее в пропасть.

— Элеонор! — Майкл лежал на животе, высунув над краем обрыва голову и плечи. — Я хочу, чтобы вы пропустили веревку под мышками, а затем обвязали вокруг себя.

Она выглянула из-под капюшона и, увидев веревочную петлю, которая раскачивалась над головой как удавка, ухватилась за нее рукавицами.

— Когда закончите, выбирайтесь из саней, но только очень осторожно, — сказал Майкл.

Синклер перерезал еще один поводок, и очередная пара собак отправилась в черно-фиолетовую бездну. Но даже после этого нос саней посунулся вниз еще на пару футов.

— Привязала, — донесся из недр капюшона глухой голос Элеонор.

— Хорошо. Теперь держитесь.

Было бы нелишним прочно закрепить веревку, например, примотать ее к камню или снегоходу, но ничего такого поблизости не было. Приходилось уповать только на силу собственных рук. Он сел, заглубил каблуки ботинок в снег и, преодолевая боль в больном плече, потянул трос на себя.

— По возможности упирайтесь ногами в неровности в стене и отталкивайтесь от них.

Она выкарабкалась из саней и тут же, покачнувшись на веревке, врезалась в стену. Майкл услышал, как она охнула, затем увидел, что носками черных сапог девушка зацепилась за уступ во льду. Он еще раз обвил трос вокруг руки и приналег посильнее. Майкл явственно почувствовал, как натянулось сухожилие.

«Только не вздумай выскочить. Только не сейчас!» — мысленно молил он свой плечевой сустав.

Элеонор поднялась примерно на ярд, но тут ее ноги неожиданно сорвались с ледяной ступеньки и беспомощно повисли в воздухе.

— Майкл! — завизжала она, покачиваясь над нартами и зияющей пропастью.

Майкл глубже вонзил каблуки в снег, однако сцепления все равно не хватало. Его самого неумолимо стаскивало к краю трещины, а руки от неимоверного напряжения сотрясала почти неконтролируемая дрожь. Как раз в тот момент, когда он уже решил, что не сможет удерживать ее ни секундой дольше, Синклер перегнулся через поручень саней и, упершись своими толстенными перчатками в подошвы сапог Элеонор, стал толкать ее наверх. Несмотря на то что лицо Синклера было полностью скрыто черной маской и очками, Майкл мог легко представить, каким страхом и болью оно сейчас искажено. Элеонор приподнялась, совсем немного, но и этого оказалось достаточно, чтобы Майкл ухватился за опоясывающую ее веревку и перетащил девушку через край.

Жадно хватая ртом воздух, она поползла прочь от обрыва. Сквозь узкое отверстие капюшона на лице были видны лишь зеленые глаза, круглые от ужаса.

— Встань! — крикнул Майкл. — Лед!

Ее парка, рукавицы и обувь были запорошены снегом. Тыльной стороной руки он, как смог, смахнул с Элеонор снежную крупу и быстро поставил на ноги.

— Веревка, — сказал он. — Мне нужна веревка.

Но узлы затянулись так сильно, что Майкл не мог их развязать. Он снова перегнулся через край трещины — нарты успели соскользнуть еще ниже, и теперь угол их наклона достиг критической величины — и, насколько смог, протянул руку вниз.

— Заберись на самую верхнюю точку саней и попытайся ухватиться за руку! — крикнул Майкл Синклеру.

Но стоило Синклеру сделать хоть малейшее движение, как сани, угрожающе скрежеща полозьями по ледяной стене, тут же сползали вниз. Он сбросил с лица очки с маской, затем аккуратно отстегнул портупею и отправил в темную пропасть.

— Быстрее! — крикнул Майкл. — Пока сани держатся!

Синклер осторожно перебрался с полозьев в жесткую оранжевую скорлупу саней. Затем расставил руки в стороны, как акробат, и, скребя ботинками по скользкой пластиковой поверхности, сделал шажок на нос саней. Он потянулся и взял Майкла за руку. Глаза мужчин встретились.

— Держись! — крикнул журналист.

Но вес Синклера оказался слишком большим, и передняя часть нарт с надсадным скрежетом стала оползать вниз.

— Только не выпускай руку! — умолял Майкл, хотя его самого тащило к краю обрыва.