Ньевес Эрреро - Чужая жизнь

— Кроме того, с самого начала он не был искренним. Брэд познакомился с нами, представившись журналистом. Сейчас я сомневаюсь в том, что он таковым является, — не скрывая раздражения, заявил Хавьер.

Луис внимательно смотрел на всех. Мальчик не понимал, почему взрослые с таким злом говорят о журналисте, который был ему очень даже симпатичен.

— А мне этот парень нравится, — громко сказал Луис.

— А ты помолчи! Никто не поручал тебе нести свечи на этом погребении, — оборвал мальчика отец.

— А кто умер? — Луис не понимал, о чем шла речь. Почему вдруг отец ругает его и говорит о каком-то погребении?

— Сын, ты, похоже, совсем поглупел! Это поговорка, которая означает, что не следует лезть туда, куда тебя не зовут, не стоит вмешиваться в чужие дела. Теперь дошло?

— Папа, я не понимаю, что с тобой происходит. В последнее время у тебя всегда плохое настроение. Что я такого сделал, что ты кричишь на меня?

— Сын, твой отец не имеет ничего против тебя. Мы говорим с твоим братом о том, что касается только взрослых. Не усложняй ситуацию, хорошо? — примирительно произнесла Пилар.

— Я тоже взрослый. Я хочу быть в курсе всего, что происходит.

— Просто твой брат может узнать о том, кому раньше принадлежало сердце, которое ему пересадили, а нам с твоим папой эта идея не нравится.

— Классно! Лукас, ты знаешь что-нибудь о том типе, который остался без сердца? — Луис приблизился к его кровати.

— Да, кое-что.

— Расскажи, что ты о нем знаешь?

Хавьер отстранил мальчика от кровати, на которой находился его брат, и, наклонившись, пристально посмотрел Луису в глаза.

— Луис, пообещай мне, что больше никогда не будешь вести разговоры на эту тему.

За неимением слов сын только утвердительно кивнул. Два его пальца были скрещены, потому что мальчик вовсе не собирался исполнять данное обещание. Он что-то пробормотал, и отец воспринял этот звук как «да».

На некоторое время все четверо погрузились в молчание, которое прервал телефонный звонок.

— Можно попросить Лукаса? — спросил женский голос.

— А кто это? — осведомилась Пилар.

— Я — Сильвия, подруга Лукаса по институту. У нас начались занятия, и преподаватель хочет, чтобы мы поприветствовали Лукаса.

— Ну конечно! Он сейчас же ответит. — У Пилар изменилось выражение лица. — Лукас, это тебя.

Сын не понимал, почему она улыбалась, передавая ему телефонную трубку. Всего несколько минут назад мать была очень раздражена.

— Да?

— Мы тебя жде-е-е-е-е-м! — донесся до него хор голосов, прозвучавших в унисон. — Слышал? — заговорила наконец Сильвия. — Мы на занятиях с доном Густаво, и он позволил нам позвонить тебе, чтобы узнать, как у тебя дела.

Лукас был очень взволнован. Ему стоило труда начать говорить.

— Черт возьми! Не ждал я этого звонка! Большое спасибо. Передай это всем от моего имени.

— Хорошо! Мы сможем навестить тебя сегодня вечером?

— Конечно! Я очень хочу вас видеть.

— Подожди, дон Густаво хочет что-то сказать.

— Лукас, как ты себя чувствуешь?

— Очень хорошо, большое спасибо. Сегодня первый день, как меня перевели в обычную палату. После недели изоляции мне так хотелось поскорее услышать знакомые голоса.

— Мы все с нетерпением ждем тебя здесь. Не допускай даже и мысли о том, что этот учебный год ты потерял. У тебя, Лукас, хорошие способности, и ты скоро все наверстаешь. Вот увидишь! Сейчас для тебя самое важное — поправиться и постепенно вернуться к нормальной жизни. Согласен?

— Большое спасибо, дон Густаво. Вы действительно думаете, что я смогу продолжать учебу?

— Общество не может позволить себе роскошь потерять такого врача, как ты. Ты всегда хотел изучать медицину, почему нет? Для тебя будет очень полезно знать то, что происходит с тобой лично, чтобы оказывать помощь другим людям, которым, как и тебе, придется перенести операции по трансплантации. Жизнь не остановилась. Продолжай, Лукас! Ты должен как можно скорее сесть в этот поезд. Сегодня вечером твои друзья принесут тебе конспекты занятий за последние дни. Я тоже приду навестить тебя.

— Согласен. К вашим услугам.

Повесив трубку, он задумался. Преподаватель был прав. «Я не хочу быть больным. Я хочу вернуться к нормальной жизни как можно скорее», — подумал Лукас. В этот момент в палату снова вошла Ориана. Все размышления мгновенно прекратились.

— Лукас, мне нужно померить твое давление. Врач хочет получить эту информацию.

Она подняла рукав пижамы юноши. Обнажилась сильная, мускулистая рука. Медсестра установила аппарат для измерения давления, но ей никак не удавалось хорошо его закрепить. Девушка очень нервничала. Они находились на расстоянии одной ладони друг от друга. Лукас ничего не говорил, он только наблюдал. Юноша увидел, как буквально за несколько секунд глаза Орианы из зеленых начали превращаться в черные. Ее зрачки расширялись не только тогда, когда не хватало света, но и в моменты нервного напряжения. Лукасу захотелось дотронуться до руки девушки. Ему было необходимо знать, что же происходит. Нужен был какой-нибудь предлог…