Мария Барышева - Дарители

— Вряд ли она смогла бы оценить такую иронию, — заметила Наташа. — Скорее всего, она уже не помнит, как тебя зовут. А он, значит, занятной тебя считает?

— Ага. С исследовательской точки зрения. Он изучает, видишь ли! Только, я тебя прошу, не начинай все сначала! И кстати, — Вита глянула в окно, потом опять на часы, — мне пора уходить. Светик, я позаимствую еще раз твои ключи?!

— Не вопрос! — отозвалась Матейко и появилась в дверях комнаты, завязывая пояс халата, на этот раз длинного, бледно-желтого, украшенного сюрреалистическими птицами. Вита оценивающе поглядела на халат, потом отвернулась, рассеянно пробормотав: «Так-так, придется надевать дареное», — и начала быстро натягивать одежду, внимательно посматривая в сторону Наташи, наблюдавшей за ней с сонным и спокойным видом. Что-то Виту в этом спокойствии настораживало, но она так и не смогла понять, что именно, и списала свои подозрения на износившиеся нервы. Причесавшись и подкрасившись, она надела пальто и уже взялась было за ручку входной двери, но, не выдержав, все же вернулась в комнату и осторожно спросила:

— Наташ… ты, вообще, как?

— Здоровье мое хорошо, — ответила Наташа скрипучим голосом и слегка сощурилась. — Или ты имеешь в виду что-то другое?

— Да нет, — Вита пожала плечами. — Ладно, не ждите меня — я буду поздно.

— Ты главное будь, а мы уж как-нибудь, — сказала Наташа своим обычным голосом и помахала ей рукой. Вита фыркнула, сделала реверанс и вышла. Через секунду хлопнула входная дверь, и Наташа тихонько выдохнула, отвернувшись, чтобы Света не увидела ее возбужденно заблестевших глаз.

Она не стала сразу же кидаться к шкафу, а выждала минут пятнадцать. Все это время Света, уютно устроившись в кресле, что-то говорила ей, но Наташа не слушала ее, лишь изредка вставляя в разговор какую-нибудь короткую фразу, даже не задумываясь — к месту она или нет. Наконец она встала и, оборвав Свету, произнесла, стараясь, чтобы ее голос прозвучал как можно добродушней:

— Свет, я хочу кое о чем подумать… ты не против, если я часик побуду в этой комнате одна?

— Конечно, — покладисто сказала Света, вставая. — Я все равно собиралась принять ванну. Я дверь не запираю, так что если тебе что нужно — заходи и спрашивай — я не стеснительная.

Она вышла, услужливо прикрыв дверь в комнату, и вскоре из ванной донесся шум льющейся воды, долетели слабые звуки включенного магнитофона. Наташа повернулась и стремительно бросилась к шкафу.

Она разложила на полу все свои приобретения и на мгновение застыла, скривив губы в презрении к самой себе. То, что она собиралась делать, было плохо. Подло. И опасно. Но остановиться было уже нельзя. Это было возможно раньше, но после последней картины склон, по которому скатывалась ее воля, стал отвесным. Она познала тьму, и большей части ее сознания хотелось окунаться в эту тьму снова и снова. Она ощутила собственную силу, и ей хотелось увеличить ее и понять, до каких же границ простираются ее способности.

Скоро ты сможешь дать нам и жизнь…

Нет, остановиться было нельзя, дорога позади нее ссыпалась в пустоту и теперь вела только в одном направлении — вперед. Наташа отстраненно подумала, что возможно, если бы Слава был сейчас с ней, ей бы удалось сдержаться. Но Славы не было. Вите она вреда не нанесет ни в коем случае. А остальное… остальное уже почти не имело значения. Значение имели картины, образы, цвета и голодный огонь, требующий насыщения. Может и ее самой уже совсем не осталось? Наташа испуганно глянула на себя в зеркало. Нет. Она себя осознавала. Может, и не было тех голосов, может, это все-таки была галлюцинация?

Да, думай так. Так оно и легче. И зло всегда совершать проще, если называть его добром. Легче удовлетвориться названиями, чем докапываться до сути. Правда?

Она это подумала или не она?

Наташа склонилась над красками, выбрала кисть, посмотрела на тонкий волосяной хвостик, дотронулась подушечкой указательного пальца до остро отточенного грифеля карандаша, потом слегка надавила, и на подушечке осталось маленькое серое углубление. Пальцы правой руки задрожали нетерпеливо словно сами по себе, живя некой отдельной жизнью.

Пронзительный дверной звонок заставил Наташу уронить карандаш и испуганно вскочить. Вначале она подумала, что вернулась Вита и сейчас она будет поймана с поличным, но тут же вспомнила, что у Виты есть ключ и испугалась еще больше, а Света уже прошлепала задниками тапочек мимо ее двери, направляясь в прихожую и что-то весело напевая себе под нос.