София Андреас - Кристаллит. Добро пожаловать в Феерию…

– Как тебе Ирена? – обрывая поток своих впечатлений, Эмм поинтересовалась моим мнением, которое было вполне предсказуемым.

– Ирена… странная… порой настораживающая, но в общих чертах сравнительно милая, зная всех остальных преподав. Но кто о ней знает хоть что – то существенное, более точное?

– Ты в своем репертуаре, как всегда! Тебя настораживает каждый из них, но в итоге ты проявляешь свою симпатию, конечно лишь к некоторым, но…

– Эмм, я всем нутром чую, она что – то тщательно скрывает, именно это я собираюсь выяснить!

– Чудачка! Ты только взгляни на неё, да у неё всё на лице написано, что есть, то и говорит. Ни из тех она, кто похож на партизана!

– Ладно, посмотрим, но вот увидишь, моя версия оправдается со временем.

– Смотри, Ив… – обратилась Эмка к подруге, не отрывая взгляда от высоты неба, где – то над кронами деревьев.

Незаметно за разговором мы оказались вблизи вытоптанной тропы, ведущей в лес. Он напоминал другой мир с иным каноном. Даже не смотря на то, что был он весьма типичным. Из глубин я слышала голоса птиц, шорох пробегающих зверей, журчание ручейков, в общем, я чувствовала жизнь, которую отрицали окружающие зеваки.

Мы замерли на месте, как вкопанные, напоминая статуи. Поднимая лица всё выше, пристально всматривались во фрагменты света, мерцающего издали, который, скрывали величественные сосны.

– Какая красота, не видела ничего подобного! – прошептала я от удивления, – Эмма, что это?

– Понятия не имею, но ты права, глаз не оторвать…

Варьке посчастливилось оказаться в классе у своей матери, которой передали руководство на 3 «А». Но это не значило, что можно расслабиться и пустить дела на самотёк, несмотря на доброту сердца Сары. В школе она Сара Давыдовна даже для родных дочерей, так было решено на семейном собрании.

– Варь! – Сара обняла меня, и, судя по глазам, собралась извиниться… – мне надо бы в учительскую сбегать, ты пока тут с ребятами подожди, договорились?

– Ок. Как скажешь мам, то есть, как скажите Сара Давыдовна! – опомнившись о правилах на широкой улыбке, я, не моргая уставилась на опешившую мать.

– Варька, не фамильярничай! – засмеялась Сара, удивлённая моей этикой.

– Мам… – шепнула я, пока никто не видел, – я помню правила!!!

– Я рада! – крикнула она, обернувшись на ходу в пол оборота.

«О, терпеть не могу эти первые дни учебного года! Одно и то же, из года в год, ни намёка на разнообразие» – сказала я самой себе во весь голос, не заметя, как остепенились одноклассники. Как стоило Варьке остаться наедине с собой позади собравшегося в коридоре класса, тут же к ней подтянулись школьные друзья и соратники.

– Варька, ты с кем это говоришь, сама с собой что ли?! – это Маринка Соловьёва, сплетница хоть куда.

– Ты чего это, Варька, обиделась? – не отставала Соловьиха.

– Иди отсюда, Мари! – наконец то на горизонте засверкала моя лучшая подруга Натали Ос, – Варька, как я рада тебя видеть, что новенького?

– Натали? – обняла я её ответно и вопросительно уставилась на крошечного человечка. Ровно на голову ниже меня, хрупкая, с белой кожей, похожая на золушку из той самой сказки. Храбрая и удивительно добрая! – Привет! О, как давно это было…

– Да уж, лето похоже на вечность…

– Не дури, Наташа! Всего три месяца… – я преднамеренно выдержала паузу и заорала во всё горло: – ладно, сдаюсь, я так соскучилась по тебе!

– А я то как! Что летом творила? Уезжала куда?

– О, у меня всё просто. Июнь, июль, август проторчала на ферме с семьёй. В самое пекло, жарило под сорок в тени. Иногда к пристани выезжали на папином пикапе, смотрели на корабли, причаливающие с туристами. На пляж бегали купаться с Ив и мамой. Вот так…

– Получила открытку от меня на своё десятилетие?

– Конечно, спасибо. Ты сама её нарисовала?

– А как же, Варь, я теперь в художниках… – засмеялась Натали.

– Я уверенна, у тебя дар. То, что ты вытворяешь с красками на бумаге, это поразительно!

– Не перехвали меня, подружка! Ты знаешь, я бы так хотела оставаться здесь на лето, но никак не выходит. Я с отцом во Франции жила, пока он был занят делами своего бизнеса, да скучала с няней, которая просто не выносима.