Михаил Горожанин - Огненная кровь

Оксанка снова натянула нелепый балахон, вызвав грустный вздох братьев, подошла ближе и взяла Миладу за руку.

– Давай, Милка! Не дрейфь! А вдруг ты тоже ведьма? Вот будет прикольно!

– Прикольно будет, когда этот крематорий сейчас сработает, как ему полагается. Мой прах завещаю развеять над Москвой-рекой.

Оксанка фыркнула.

– Ты всегда будешь жалеть, что не попробовала! – перебила ее Рябинушка. – Ведь так?

Милада промолчала. Об этом она уже подумала. Просто не в ее привычках было так быстро сдаваться.

– Я не колдунья! – резко сказала она.

– Вот и убедишься, – улыбнулась Рябинушка. – Если не испугаешься.

Милада насупилась. Ее уже очень давно не удавалось развести на «слабо». Но тут ей бросили вызов при Оксанке, которая это испытание уже успешно прошла. Извечное чувство соперничества взяло верх.

– Ладно… – проворчала она. – Попробую. Но не надейтесь, что получится! И приготовьте целебные мази, или что там у вас есть. «Скорая» сюда, вообще, доедет? Малейший ожог – и я прекращаю этот цирк.

– Идёт, – тут же отозвалась ведьма.

Милада бросила взгляд на скалящихся близнецов.

– И пусть они отвернут свои наглые морды!

– Вот еще! – улыбаясь, отозвался Во.

Рябинушка бросила на оборотня косой взгляд.

– За дверь. Оба.

– Но, хозяйка…

– Раз.

– А помочь?

– Два!

Близнецы выскочили за порог, как ошпаренные.

Милада покачала головой, приглядываясь к Рябинушке. Какой же на самом деле властью обладает эта маленькая женщина, подумала она. Да каждый из оборотней выглядит способным скрутить эту тетку в узел! И ведь они ее по-настоящему боятся! Почему же она сама не чувствует никакой робости, только раздражение и гнев?

Милада пожала плечами, разделась, и, осторожно поднявшись по ступенькам, встала на краю котла. Странно, что он под моим весом не опрокидывается, подумала она. Странно, что Рябинушка не сказала ей, что именно делать… Странно она на нее смотрит. Странно…

Странно, что теперь она не чувствует жара. Только приятное тепло. Странно, что пламя из зеленого становится оранжевым, и Рябинушку это явно беспокоит…

– Что я должна делать? – немного нервничая, спросила Милада.

– Нам просто нужно выяснить, обжигает ли тебя это пламя. Сосредоточься на нем. Выброси из головы все мысли. Ты должна думать только о том, что пламя тебя не коснется.

Ну конечно. Просто подумай. Оксанка себя в транс вгоняла полчаса, а я должна быстренько так… Ладно. Она встряхнула головой. Сердце забилось часто-часто. Она обернулась к подруге. Оксанка весело подмигнула ей.

– Тебе понравится. Необыкновенное ощущение.

– Горящего мяса… – пробурчала Милада под нос.

Ладно, решила она, можно и поучаствовать в этом аттракционе. В конце концов, жизнь необходимо иногда разнообразить.

Милада усмехнулась и попыталась сосредоточиться, как советовала Рябинушка. Ее смущало, что она не чувствовала никакого жара от бушевавшего прямо перед ее лицом пламени. Может, это опять иллюзия? Морок? Милада медленно, готовясь отдернуть ее в любой момент, протянула руку и осторожно погрузила пальцы в огонь.

Одно мгновение ей было щекотно. А в следующий момент ее рука словно втянула в себя пламя. Милада замерла, с восхищением и ужасом глядя на переливающиеся огненные блики под смуглой кожей, которая вдруг стала еще темнее. Внезапная дрожь сотрясла ее обнаженное тело, вызвав состояние, близкое к экстазу. Милада закрыла глаза от накатившего блаженства и решительно шагнула в огонь, в его реве не услышав встревоженный крик Рябинушки.

Ее подхватил водоворот пламени, дикого веселья и многоголосого хохота. В огненной круговерти возникали и пропадали картины. Раскаленные каменные стены, реки и озера лавы. Воздух дрожит от жара. И вокруг – огромные дворцы, высеченные в скалах. Галереи, балконы, залы. Тело стало необыкновенно легким, одновременно наполнившись ощущением безмерной силы. Миладе было настолько хорошо, что она раскинула руки и радостно рассмеялась. Вокруг нее кружились расплывчатые огненные силуэты, она слышала громкие голоса. Непонятные звуки сложились в осмысленное слово. Наследница. Картины смазались, голоса пропали, слившись в рев пламени.

Она захохотала, закружилась в колдовском огне, впитывая его всем телом. В голове шумело, мысли исчезали. Ей хотелось взлететь над землей, отдавая этот новообретенный свет всем и каждому. Вдруг она увидела вдалеке, за пределами живительного пламени, в безрадостной серой мгле лицо Оксанки, серьезное, встревоженное. Ксюша! Не грусти! Сейчас я поделюсь с тобой своей радостью, отдам частичку этого восхитительного животворного огня, чтобы ты никогда не грустила!