Кирилл Андронкин - Дом ужасов

— Вивиан ничего не знает о нас? — спросила Диана. Этот вопрос она задавала не впервые. Диана проявляла почти болезненное любопытство ко всему, что было связано с Вивиан.

— Я же тебе говорил, — сказал он, стараясь сдерживать себя, — что Вивиан слишком занята своими собственными делами.

Они обедали «У Леона» — в небольшом ресторанчике, который никогда не посещали ни Вивиан, ни ее друзья. Говард в тот день благополучно пребывал в Чикаго. В общем-то обстановка была очень уютной, жаловаться было не на что. Только бы Диана прекратила разговор на эту тему. Он ведь никогда не изводил ее расспросами о Говарде.

— Я просто не понимаю, — продолжала Диана, — как женщина может жить с неверным мужем и не чувствовать этого, не догадываться, по крайней мере.

— А Говард что, всегда хранит тебе верность во время своих долгих отсутствий?

— Разумеется, — сказала она, как отрезала.

— Откуда такая уверенность?

Она пожала своими почти голыми плечами.

— Он любит меня.

Диана медленно, потягивала свой мартини. Вид у не был обворожительный. Белокурые волосы медового оттенка, нежная, холеная кожа без единого намека на морщинки, вся такая свежая, ароматная.

В то же время, думал он, она, в сущности, была ограниченным человеком, подчас даже глупым. Это он понял довольно скоро. Впрочем, много ли есть женщин, привлекательных внешне, которые к тому же и умны? Вот Вивиан действительно была умной, интеллигентной.

Говард Листер, очевидно, действительно любил свою очаровательную жену. В общем-то он был тюфяком. Старательный, честолюбивый, туповатый, но способный отдавать Диане всю свою любовь и преданность, глупо полагая, что она отвечает ему тем же.

— Когда ты расскажешь обо всем Вивиан? — неожиданно спросила Диана.

— О чем обо всем?

— Ну, о нас с тобой.

Он почувствовал, как от неловкости по телу побежали мурашки.

— Я вообще не намеревался ей ни о чем говорить.

— Но ты должен это сделать, любовь моя. Об этом я и собиралась с тобой поговорить. Потому что мне хотелось одновременно рассказать все Говарду…

Он сжал ее руку, желая остановить.

— По правде говоря, я не вижу причин делать это, искренне проговорил он. — Зачем нам кому-то об этом рассказывать?

— Но мы должны.

— Почему?.

— Но ведь когда-то нам придется же заниматься разводом?

— Разводом?!

— Конечно, ведь так не может продолжаться вечно?

Он в замешательстве смотрел на нее. Нет, он и в мыслях не допускал, что подобная ситуация будет длиться вечно, просто было приятно, пока все это было.

— Так вот, если Вивван так ни о чем в не догадывается, тебе надо будет самому рассказать ей.

— Диана, пожалуйста, выслушай меня. — Он подвинулся к ней ближе, их плечи и колени коснулись друг друга. Страстно и обнадеживающе обнимая ее одной рукой, другой он нежно поглаживал ее обнаженную руку. — Дорогая, ты разве не понимаешь, в каком положении я нахожусь?

Она искренне покачала головой.

— Моя работа… мой бизнес… Я всем обязан семейным связям Вивиан.

— А какое это имеет значение?

— Какое значение! Если я разведусь с Вивиан, то обреку себя на голод. Мы будем голодать.

Она смотрела на него теплым, любящим взглядом. Придвинувшись ближе, она чуть пощекотала ему щеку своими губами.

— Уинт, дорогой, меня это не волнует. Как прелестно будет голодать вместе с тобой!

Если у него и оставались некоторые сомнения насчет ее ограниченности и глупости, то в этот момент они полностью исчезли.

— А ты разве не хочешь жениться на мне, Уинт?

— Ну конечно хочу. Но не думаешь ли ты, что… — Он предпринял еще одну, последнюю отчаянную попытку. — Не кажется ли тебе, что будет гораздо лучше, если все останется так, как есть? В конце концов, таким образом мы имеем одни плюсы и никаких минусов.

Выражение ее глаз ничуть не изменилось: они по-прежнему отражали безграничную любовь и твердую решимость. В этот моментом с сожалением подумал о том, что конец настал.

Вивиан внимательно наблюдала за ним со своего конца стола.

— Уинт, ты не намерен что-то предпринять?

— А что я должен предпринять?

— Ну, сходить к соседям, посмотреть, что там.

Он пытался как-то сориентироваться в настоящем, стряхнуть с себя оковы прошлого. Сколько времени прошло с момента выстрела? Минута? Полторы?

— Чтобы так ни произошло, теперь уже все кончено, — проговорил он.

— Все кончено, — сказал он Диане.

Какое-то время она неотрывно смотрела на него, не прикасаясь к своему бокалу. Ее глаза стали безжизненными и были лишены какого-либо выражения одна лишь имитация человеческих глаз. Всё ее существо словно погрузилось в какую-то бездну, как можно дальше от того, что причиняло боль.