Лорел Гамильтон - Нарцисс в цепях

Руки скользили по моей коже, рот прижимался к моему рту, и я не видела, кто надо мной, кто меня целует. Я ощущала тяжесть тел, другую пару рук, но ничего не видела, кроме янтарного сияния.

Белль держала ardeur на поверхности, потому что это ее забавляло. Я не видела, где чьи руки, кто что делает, я только ощущала их: щекотание шелка, тяжесть тел, волна волос, запах ванили, но не видела. Белль Морт использовала мои глаза для другого. Она коснулась той моей части, что позволяет мне поднимать мертвых. Она гладила некромантию, пытаясь вызвать ее на поверхность, как раньше зверей и ardeur, но все то до сих пор было подвластно ей и являлось по ее зову, так или иначе в этом было ее наследие, ее кровь. Но некромантия была моей и только моей.

Мое собственное волшебство взмыло во мне, отталкивая ее, но выбросить ее я не могла — необученной силе это не было доступно. Она будто плавала надо мной на поверхности какого-то темного пруда, а я сидела на дне и пыталась ее вытолкнуть. Это не удавалось, но я снова могла видеть, могла мыслить.

Я была голой до пояса сверху. Рот Натэниела сомкнулся на моем соске, втягивая его в себя. Я вскрикнула, и Джейсон склонился лицом к другой груди. Был миг, когда я смотрела на них обоих, прижавшихся ко мне, на головы светлую и рыжеватую, на губы, присосавшиеся к моим грудям, на изгибы тел, на следы моих зубов, все еще видимые на спине Натэниела, и тут Белль Морт снова навалилась на меня. Рука Джейсона скользнула по красному шелку пижамы, пальцы его нашли меня, будто он точно знал, куда их положить. Я извивалась под его прикосновением — их прикосновением.

Схватив Джейсона за руку, я попыталась оторвать его руку, но он сопротивлялся, а место там слишком нежное, чтобы драться.

— Жан-Клод! Ашер! — крикнула я.

— Ma petite? — Жан-Клод произнес это так, будто не знал, я это говорю или не я.

Вампиры стояли возле кровати, не помогая, не вмешиваясь — только смотрели. Но я поняла — ardeur взывал и к ним. Они боялись нас коснуться.

— Пей, — велела я.

— Нет, ma petite.

— Я не могу биться с этим — и с голодом. Пей, и тогда я смогу тоже.

— От нее ты не сможешь освободиться, ma petite.

— Помоги!

Он поглядел на Ашера, стоящего с другой стороны кровати, и что-то промелькнуло между ними, какая-то мысль, полная скорби и давних сожалений.

— Она права, mon ami, она не может драться с Белль и с голодом одновременно.

— Она не понимает, чего просит, — ответил Жан-Клод.

— Верно, но она просит, и если мы этого не сделаем, она никогда не узнает. Я предпочитаю попытаться и потерпеть поражение, чем сожалеть, что даже не попытался.

Они смотрели друг на друга еще секунды две, потом Ашер влез на кровать, и Жан-Клод за ним. Ашер вытянулся рядом с Натэниелом, а Жан-Клод повторил его движение возле Джейсона. Восторг Белль Морт закипел во мне, наполнил глаза медового цвета пламенем, я отпустила запястье Джейсона. Рука его скользнула назад, но когда я повернулась посмотреть, темным стеклом ее глаз я увидела Жан-Клода, а с другой стороны — Ашера. Я знала, что каждый из них, коснувшись своего pomme de sang, попадет в плен желания и не сможет вырваться. Это была ловушка. Я открыла рот предупредить, но тут одновременно произошло три события. Каждый из вампиров ударил клыками в шею лежащего рядом с ним юноши, будто каждый знал, что будет делать другой, а Джейсон рукой вывел меня на самую грань оргазма. Я вскрикнула, выгибаясь, и только вес их тел не дал мне сесть, вцепиться в воздух скрюченными руками, потому что я знала, что ощущаю не только свой восторг. Я ощущала клыки Ашера в шее Натэниела, нарастание, нарастание — и прорыв напряжения в теле Натэниела, прилив удовольствия, от которого он прикусил мне грудь, заставил меня вцепиться ногтями не в его спину, а в Ашера. Джейсон оторвался от меня и завопил. Вампиры оседлали их тела, и я сознанием Белль Морт знала, что только потому они еще не достигли оргазма с нами, что кровяного давления не успели набрать. Но удовольствие — было. Мы, все пятеро, полоскались в набегающих одна за другой волнах телесного восторга. Как жар, по которому назван ardeur, он набегал снова и снова. Мы будто плавали, лишившись кожи, лишившись форм, над кроватью, и я ощущала в своем теле биение их сердец. И наконец сердца Жан-Клода и Ашера дали каждое мощный пульс, кровь покатилась по жилам с головы до ног горячей, долгой полосой удовольствия, и каждая клеточка их тел взорвалась восторгом. За них вскрикнули Джейсон, Натэниел и я, потому что рты у них были заняты кровью, они продолжали пить, питаться. Потом все кончилось, и мы пятеро лежали неподвижно, только дыхание судорожно вздымало нам грудь, и мы ловили ртом воздух, пытаясь вспомнить, как это — находиться внутри собственной кожи, всего с одним сердцем, а не с пятью. Мы вливались каждый в свою кожу, как металл в форму, и только тонкая роса испарины выступала на коже, и напуганный стук пульса стучался в наши тела.