Лорел Гамильтон - Нарцисс в цепях

Из кустов неслышно выходили остальные леопарды, выбираясь на дорогу. Волосы Мерля светились в темноте белым, борода и усы блестели серебром. Он был одет в прямые джинсы и ковбойские сапоги с серебряными накладками на носках. Раскрытый кожаный жакет скорее обрамлял грудь, чем покрывал. С ним была женщина.

Высокая — шесть футов, если не больше. Обута в кроссовки, дальше — джинсы, просторная футболка до середины бедер. Волосы почти черные, прямые, густые, срезаны чуть выше плеч. Косметики нет, выступающие скулы делают лицо скульптурным — почти резким. Глаза светлые, губы тонкие. Лицо из тех, которые были бы красивы, если чуть-чуть подкрасить, но и так производят впечатление. Не такое лицо, которое может забыться или наскучить. Мерль держал ее за руку, но не как влюбленный подругу — скорее как отец дочь.

Она вибрировала неотмирной энергией, которая в той или иной степени есть у всех леопардов-оборотней. Но здесь я почувствовала покалывание кожи за несколько ярдов.

— Это Джина, — представил ее Мерль.

— Здравствуй, Джина, — сказала я.

Она посмотрела на меня, и страх в ее глазах сменился презрением.

— Коротковата для Нимир-Ра.

— Мы с Микой одного роста, — сказала я.

— Я и говорю. — Она пожала плечами, но эта бравада не казалась искренней. Скорее это как если человек свистит в темноте. Но я не стала обращать на это внимание — сегодня у меня другие проблемы.

Последняя из моих леопардов, Вивиан, подошла одна. Она была из тех немногих женщин, которые вызывали у меня желание защитить и заставляли вспомнить прилагательные «кукольная» и «хрупкая». Вивиан была одной из самых красивых женщин, которых я знала, и простые шорты вместе с прозрачным топом и сандалиями этого не скрывали. Она была афроамериканка с примесью ирландской крови, и цвет кожи у нее был безупречный бледно-какаовый, которую только эта смесь и дает. Она была как-то растерянна, и я знала почему. Впервые за год рядом с ней я не увидела Стивена. Стивен и Грегори были двойняшками, оба стриптизеры в «Запретном плоде». Вивиан со Стивеном жили вместе и были очень счастливы. Но Стивен сегодня ночью будет в лупанарии, как все добрые вервольфы, а Вивиан придет туда с леопардами. Бедняжка Вивиан. Бедняга Стивен. До этой минуты мне не приходило в голову, что Стивен может сегодня потерять брата.

Вивиан упала передо мной на колени, и я протянула ей руки. Она стала о них тереться, как до того Черри и Зейн. Элизабет не стала меня приветствовать, и это тоже было оскорбление. Ее спутники, в отличие от нее, не были моими леопардами. И она намеренно выразила мне пренебрежение, но впервые на публике. Обычно я на этом не настаиваю, потому что не люблю, когда она меня трогает, но я видела лицо Калеба, когда Вивиан встала, закончив приветствие. Он заметил этот недосмотр.

— Как жизнь, Вивиан?

— Настоящей Нимир-Ра не надо было бы спрашивать, — встряла Элизабет.

Я сжала руки Вивиан, помогая ей встать.

— Ты собираешься помогать нам спасать Грегори или отпускать остроумные замечания? — спросила я Элизабет.

— Я хочу спасти Грегори, — ответила она.

— Тогда заткнись на фиг.

Она попыталась что-то сказать, но Черри схватила ее за руку:

— Элизабет, хватит.

— Ты мне не доминант, — огрызнулась Элизабет.

— Я пытаюсь быть твоим другом, — возразила Черри.

— То есть ты хочешь, чтобы я оставила ее в покое?

— Да, если можно.

— Отлично. — Элизабет повернулась к Натэниелу. — Я чую на тебе свежую кровь, Натэниел. — Она взяла его ладонями за шею, прижалась к нему, отодвинув Черри. — Ты наконец нашел себе кого-то, кто будет тебя давить?

— Да.

— Кого? — спросила Черри с любопытством.

— Ребята, нет времени, — вмешалась я. — Пора ехать в лупанарии.

И Мерль нашел что добавить:

— Элизабет так себя ведет с тобой по одной только причине: потому что ты ей позволяешь. Ослушание должно быть наказано немедленно, иначе структура власти разваливается — как у твоего Ульфрика и его стаи.

— Я управляю своими леопардами, — ответила я.

Элизабет рассмеялась и поцеловала Натэниела в лоб, оставив отпечаток красной помады.

— Он кого-то сегодня трахнул, хотя ему это было запрещено без согласия парда. И на это ты тоже посмотришь сквозь пальцы. Слаба ты!

Я медленно вдохнула и выдохнула.

— Он сегодня никого не трахал.

Калеб подошел к компании, ползающей вокруг Натэниела, и сунулся лицом ему в пах. Элизабет отодвинулась, давая ему место.

— Я чую сперму, но не бабу.