Шарлин Харрис - Все хорошо, что начинается с убийства

«Телу время» стоит почти особняком на окольной дороге, которая огибает Шекспир, позволяя быстро добраться с юга до университета в Монтроузе.

У клуба Маршалла есть обширная парковка, посыпанная гравием. На фасаде здания большие окна с толстыми стеклами и жалюзи, которые закрывают зимой в шесть часов пополудни, летом — в четыре.

На парковке уже стоял автомобиль, потрепанный «камаро». [3] «Камаро» — популярный полуспортивный двухдверный автомобиль отделения «Шевроле» корпорации «Дженерал моторс». Я ожидала, что увижу на его переднем сиденье какого-нибудь нетерпеливого энтузиаста, но машина была пуста.

Я подошла и кинула беглый взгляд на чистый салон автомобиля. Он ни о чем мне не сказал. Я пожала плечами и, хрустя гравием, пошла через парковку в прохладном, бледном свете раннего утра. Повертев в руках ключи Маршалла и разобравшись в них, я нашла тот, что был помечен «ПД» — «передняя дверь». В это время еще одна машина припарковалась позади моей.

Бобо Уинтроп, восемнадцатилетний, под завязку набитый гормонами юноша, вышел из своего полностью оснащенного джипа.

Я делала уборку у Бини, его матери. Бобо мне всегда нравился, несмотря на то что был красив, имел достаточно острый ум, чтобы об него порезаться, и вообще все, чего когда-либо желал. Каким-то образом Бобо очаровал Маршалла и попал к нему в любимчики. Вероятно, потому, что тренировался столько, сколько требовал график, как делал и сам Седака. Когда парень решил поступить в колледж в соседнем городе Монтроузе, Маршалл наконец-то согласился нанять его, чтобы тот работал несколько часов в неделю в «Телу время».

Поскольку Бобо не нуждался в деньгах, я могла лишь догадываться, что работа ему нужна, чтобы получить возможность стоить глазки множеству женщин всех возрастов в облегающих нарядах и приезжать сюда, желая повидать сразу всех своих друзей, которые, само собой, поголовно были членами клуба «Телу время».

Бобо пробежал пальцами по небрежно свисающим волосам, чтобы привести их в порядок, и сонно спросил:

— Что делаешь, Лили?

— Пытаюсь найти нужный ключ, — ответила я с нескрываемым раздражением.

— Вот этот.

Длинный палец огромной руки ткнул в один ключ из связки. Бобо зевнул так, что скрипнули челюсти.

— Спасибо.

Я вставила ключ в замок, но, как только это сделала, дверь слегка приоткрылась.

— Она не заперта, — сказала я и сама услышала, как резко прозвучал мой голос.

Теперь мне было очень тревожно. По шее побежали мурашки.

— Дел уже здесь. Это его машина, — спокойно сказал Бобо.

— Но ему положено запирать переднюю дверь, когда он здесь один. Маршалл на стену полезет.

Я сразу заметила, что в большом зале царит полумрак, жалюзи все еще закрыты, огни погашены.

— Наверное, он в солярии, — сказал Бобо, продолжая шагать через зал.

Я тем временем одной рукой включила лампы на центральной панели, а другой потянулась за звонящим телефоном.

— «Телу время», — сказала я резко, шаря глазами по сторонам.

Что-то было не так.

— После того как ты уехала, я сумел связаться с Бобо, — слабо произнес Маршалл. — Он может остаться, Лили. Я не хочу, чтобы ты пропускала работу. Ой… Я должен… — Он резко дал отбой.

Я чуть было не сказала Маршаллу, что что-то не так. Но какой смысл беспокоить его, прежде чем я выясню, отчего же у меня по шее бегут мурашки?

Поскольку лампы горели только на центральной панели, края большого зала все еще тонули в темноте. Бобо начал включать свет и открывать двери в задней части здания. Поэтому я была одна, когда заметила человека, лежащего на скамье в дальнем левом углу.

Я ни на минуту не подумала, что он спит. Только не со штангой, лежащей на горле… Его руки неуклюже болтались, ноги были широко раскинуты. Там оказалось много пятен.

Я царапала выключатель за своей спиной, пытаясь не отвести глаз от неподвижной фигуры, когда Бобо вышел из зала, за которым располагались кабинет Маршала, солярий, секции карате и аэробики.

— Эй, Лили, тебе нравится «Натуральный утренний энергетический чай»? Я не видел Дела, но нашел эту сумку в кабинете Маршалла…

Мои пальцы нашли выключатель слева, и, когда Бобо проследил за моим взглядом, любопытствуя, что же меня там заинтересовало, я включила свет.

— Ой, дерьмо! — воскликнул Бобо.

Мы глядели на то, что лежало на скамье, и теперь видели все слишком четко.

Бобо стал суетливо передвигаться вбок, пока не очутился у меня за спиной. Глядя поверх моей головы, он положил руки мне на плечи, скорее желая удержать меня между собой и этим, чем утешить.