Рустам Ниязов - Страшные сказки о Шгаре. Рассказ девятый - О том, как правитель по имени Бургун сошел с ума

– Ты Перьят, не так ли?

Дервиш снял со спины старый плетеный кузов и бережно положил его перед собой.

– Да, о мудрец! – проговорил он, все еще оглядываясь на грозных воинов.

Нарихам отпустил стражников и пригласил дервиша присесть на единственное чистое место в углу своей комнатки. Из маленького оконца шел скупой дневной свет, освещая исхудавшее лицо бродяги.

– Говорят, ты много ходил по свету? – спросил его Нарихам. – Бывал в Туркестане, Сирии, Мазандеране?

– Да, уважаемый, я выбрал жизнь бродяги и ни разу не пожалел об этом!

– Меня не заботит твоя жизнь! Говорят, ты умеешь лечить людей от страха?

Лицо дервиша ожило, и он даже попытался улыбнуться.

– Ах, вот почему я здесь! – произнес он, найдя ответ на все свои догадки.

– Твое искусство требуется великому правителю Шгара! Да не будет он обделен вниманием всесильной Ишнар!

Как только миновала ночь, Нарихам повел дервиша к эмиру. Болезнь владыки, как видно, крепчала, потому что на входе их дважды обыскали, заставив раздеться догола. Хмурые стражники ощупали каждую нитку их одежды, ища оружие или яд.

– Только не смейте открывать эту кубышку! – попросил дервиш, когда в цепких руках воинов оказался маленький кувшин из полой тыквы, оплетенный бечевой. После долгих препирательств, воины вернули ему загадочный сосуд и впустили в покои правителя.

Двух дней не прошло с тех пор, как распрощался лекарь со своим эмиром, но за это время коварная болезнь полностью завладела своей жертвой. Бургун приказал заковать себя в железные доспехи, его голову закрывал тяжелый булатный шлем с чеканкой. Больной бессильно лежал на подушках, он осунулся, глаза налились кровью, а в трясущейся руке блестел кривой меч. Перед ним лежала гора остывшей еды – правитель ни разу не приконсулся к ней, опасаясь быть отравленным. На другом конце зала стоял визирь, разоблаченный до нижнего белья – Бургун хотел удостовериться, что он не пронес с собой оружия.

Нарихам потерял дар речи, увидев столь странную картину. Но первым заговорил сам эмир:

– Знаете ли вы, что будете лишены кистей рук, если ваше лекарство не поможет? Отвечайте!

– Знаем, о, блистающий в своем величии! – сказал дервиш и упал на колени.

Правитель впился в него своими красными глазами.

– Знаешь ли ты, босяк, что будешь казнен, если причинишь правителю вред?

– Да, о средоточие ума и силы!

– Так, значит, ты можешь избавить нас от страха?

– Могу, о, безграничный в своих устремлениях!

– Давай лекарство!

Бургун выпростал свободную руку, ожидая зелье.

– Для лечения страха лекарства не нужны! – опомнился, наконец, Нарихам, грузно повалившись на ковер. – Мой помощник обладает даром удалять страхи и прятать их вот в эту кубышку!

Бургун с подозрением посмотрел на маленький кувшин, который дервиш бережно держал в руках.

– Пусть великий отец города снимет чалму, и я извлеку все страхи прямо из его светлейшей головы! – спокойно сказал Перьят.

Правитель колебался, тяжело дыша. Снять чалму перед простолюдином, да к тому же бродягой – означало потерять честь.

Чувствуя, что пора вмешаться, заговорил великий визирь:

– Наисветлейший, дозволь сказать! Если слова дервиша окажутся пустым хвастовством, мы отрубим ему кисти рук, и он больше не сможет даже в носу ковырнуть! А если он окажется великим лекарем, то перед ним не зазорно и голову обнажить!

Это помогло и Бургун снял с себя шлем, обнажив свой бритый череп.

Перьят подошел к нему, поводил рукой над высокородной макушкой, словно зачесывая невидимые волосы, и вдруг сжал пальцы в кулак и дернул что есть силы.

– Ой! – закричал правитель. – Не дергай наши волосы, нам больно!

– О, владыка! У тебя нет волос! – воскликнул визирь.

Дервиш дернул еще раз, да так сильно, что поволок правителя по ковру. Вот тут и стало ясно, что он держит в кулаке какие-то серые полупрозрачные нити, исходившие из головы Бургуна. Перьят тянул нити что есть силы, и для верности уперся ногой о царственное плечо. Раздался хруст и треск. Бродяга выдернул нити из головы больного и, не медля, стал сворачивать их в пучок. Нити противились силе, извиваясь как змеи. Наконец, дервиш затолкал их в кубышку и плотно закрыл деревянную пробку.

– Все! – сказал он севшим голосом и от усталости повалился на пол.

Правитель лежал рядом с ним, с блаженной улыбкой, словно облегчился после многодневного запора.

– Прошло! Все прошло! – воскликнул он и вскочил на ноги.