Джеймс Паттерсон - Ведьма и колдун

— Точно не знаю. Просто напевала песенку про мух: мухи на речке, мелкие, шустрые, и все такое.

Жужжание внезапно смолкло.

«И все? — подумала я. — И конец бедствию?»

Уисти

Я выглянула из-под стола и увидела, как Посетитель мечется из стороны в сторону, беспомощно хватая воздух своими тонкими, словно палки, руками. Судья Злобс время от времени высовывал голову из-под мантии, и глаза у него были размером с мячики для игры в бейсбол.

А потом один из охранников воскликнул:

— О Господи!

— Господи, нет! — завопил второй. — Это еще хуже! Гораздо хуже!

Я глазам своим не верила. Все слепни куда-то пропали. Зато у всех на лицах и на руках — на каждом участке голой кожи — появились какие-то… маленькие черные пятна.

И они шевелились!

— О Боже! — выдохнул Уит. — Слепни превратились в пиявок.

— Я ничего не говорила про пиявок, — оправдывалась я шепотом.

Судя по всему, эти отвратительные маленькие кровопийцы были чертовски эластичными. Один из охранников попытался оторвать насекомое у себя от губы, а оно все растягивалось и растягивалось — до тех пор, пока не превратилось в мерзкую желтоватую кашу. А еще пиявки сидели на стенах, на столах, на стульях — тысячами. Они шевелились повсюду, эти гигантские кровососущие червяки. Некоторые падали с потолка.

— Пожалуй, это самое отвратительное зрелище, какое я когда-либо видел, — вздохнул Уит. — Даже учитывая все то, через что нам пришлось пройти в Больнице.

— Эй, — возразила я, — если ты не заметил, на нас они, кажется, не забираются.

А потом в комнате раздался громоподобный голос:

— Прекратите! Прекратите этот детский сад! Больше никаких мух, никаких пиявок, никаких варварских пакостей!

Я вдруг ощутила вялость и слабость в коленях. Меня будто парализовало. Я вспомнила это чувство — ну как я могла его забыть?

Он стоял там — только что появился — и уже успел все разрушить. Все вернулось на свои места: скучные декорации, Новый Порядок, нудное однообразие.

— Я — Тот, Кто Избран. Это на случай, если вы забыли или, быть может, подавили в себе воспоминания.

Он зашагал вперед и навис над нами с Уитом.

— Я наблюдал за вами — здесь, в суде, и там, в Больнице. Видите ли, малыши, я вездесущ и, разумеется, всемогущ, а вы — нет.

Он взглянул на Уита и подмигнул. Правда!

— Я могу заткнуть пасть твоей сестре. Кто же смеет усомниться в моем могуществе? А теперь… Вас ждут новые тесты, анализы, обследования и снова тесты. До тех пор, пока я не найду ответ, который ищу, пока мы не разгадаем загадку Олгудов. Я хочу знать все про их силу! Преодоление гравитации? Целительство? Бессмертие? Физические превращения? Телекинез?

Тот, Кто Избран строго глянул на охранников.

— Отправьте заключенных обратно в Больницу! И больше не сюсюкайтесь с ними. Удвойте норму работ, удвойте количество тестов, удвойте всяческие неудобства. Мне нужны ответы!

Под конец Тот, Кто нагнулся ко мне, остановившись всего в нескольких сантиметрах от моего подбородка.

— Ведьмерия, ты что-то хочешь сказать? Хоть что-нибудь? Может, ты обиделась на выражение «детский сад», которое я использовал для описания твоих сегодняшних жалких фокусов? Ну ты ведь слышала знаменитую поговорку «детские шалости». Увести их обоих с глаз моих!

А потом — клянусь, это правда! — в комнате будто поднялся ураган мощностью в пять баллов, и Тот, Кто Избран исчез.

Ветром унесло?

Уисти

Что за дурацкая пословица: «Все, что не убивает, делает нас сильнее»? Может, доля правды в ней есть. Я действительно чувствовала себя более сильной и злой. Внутри у меня все горело.

По возвращении в нашу камеру в Больнице я ждала, что Матрона ворвется и будет наносить удары электрошокером до тех пор, пока мы не запросим пощады. Ждала, что явится Посетитель и будет избивать нас до мяса своим хлыстом. Ждала, что они скормят нас адским псам на ужин.

Но вместо этого они придумали кое-что похуже. Они прислали к нам… Байрона Суэйна.

Байрона-Гнусного-Предателя-Подлизу-Перебежчика-Старосту-Суэйна. Я жалела, что мы не в школе, а то Уит мог бы стереть его в порошок.

— Хайль, заключенные, — проговорил Байрон в нос, и так фальшиво, что даже статуя Христа, услышь она это, закатила бы глаза от отвращения.

— Чего тебе? Не мог пройти мимо? — пробормотала я. — Или ты — маленький стажер, будущий Посетитель?

— Итак, мы снова встретились, — проигнорировал мои подколки Байрон.