Чарльз Уильямс - Иные миры

Трое оставшихся тут же вернулись к насущным заботам. Едва за Френком закрылась дверь, Хаджи произнес:

— Это был Али.

— Ваш племянник? — уточнил на всякий случай лорд Эргли.

— Мой бывший племянник, — поправил Хаджи. — Теперь нас с ним разделяет больше, чем смерть. И он не смог удержаться от желания силой овладеть камнем.

Лорд Эргли пригласил всех сесть и после некоторой паузы проговорил негромко:

— Мне думается, многие на его месте поступили бы так же.

— Тем хуже для всех нас, — печально ответил Хаджи.

— Но… вы уверены, что это он? — спросил судья.

— Насколько вообще можно быть уверенным, не видев тела, — ответил Хаджи. — Утром его не было в посольстве, куда он девался, никто не знает, зато я знаю о его безрассудных желаниях.

— Примите мои соболезнования вашему дому, — произнес судья. — История становится все более ужасной. Но, ради многих других в нее вовлеченных, не расскажете ли вы, что, по-вашему, произошло нынче ночью? Почему и как погиб принц Али?

Хаджи поглядел на Хлою.

— Скажите мне, пожалуйста, — попросил он, — что вы сделали, когда почувствовали присутствие в комнате постороннего?

Хлоя задумалась.

— Я не хотела просить помощи у камня для себя, — сказала она. — Но я не знала, чего хочет сам камень. Поэтому я не стала ничего делать и только надеялась, что он сам во всем разберется.

— Сам? Сам камень? — мягко переспросил Хаджи.

— Ну да, — кивнула Хлоя. — Я, правда, не знала, что нужно делать в этой ситуации.

Хаджи покачал головой и посмотрел на судью.

— Ну вот, — проговорил он. — Теперь вам должно быть понято, как все происходило. Просто случилось то, чего не случалось уже тысячи лет.

— Тысячи лет для этого камня вряд ли сильно отличаются от одного дня, — сказал судья. — Это я могу понять.

Но все-таки полной картины я пока не уяснил.

— Эта священная вещь тысячи лет хранилась в строгой изоляции, — продолжал Хаджи. — За все это время никто из хранителей не только не касался ее, но даже близко не подходил. А с тех пор, как Тамалти украл ее, люди только и делают, что хватают камень по любому поводу. Но вот впервые эта женщина ничего не захотела получить от камня, а предоставила свою волю в его распоряжение. Могу предположить, что между камнем и мисс Барнет может возникнуть некая общность, способная явить миру еще одну древнюю тайну.

— Что вы имеете в виду? — в недоумении переспросил судья Казалось, Хаджи не сразу нашел ответ. Он повернулся к Хлое, внимательно изучил ее лицо и, видимо найдя какое-то подтверждение своим мыслям, тихо заговорил, тщательно подбирая слова.

— В короне Сулеймана Мудрого, мир да пребудет с ним, сиял камень, частица Праматерии, из которой был сотворен мир, содержащая священную и грозную силу. На руке царь носил кольцо, олицетворявшее силу еще более священную и еще более грозную, чем камень. В кольце был запечатлен луч света, того света, который и был Духом Творения, знаком Единства и Гармонии, истинным отражением Божественного Образа в зеркале сотворенных миров.

Именно кольцу обязан Сулейман Справедливостью и Мудростью, прославившим его в веках, именно благодаря кольцу он свободно читал в душах людей и видел все беды мира в истинном свете. Когда в построенной им башне, в ее святая святых, царь возлагал корону на Ковчег Завета и простирал руку с кольцом между крыльями херувима на его крышке, свет кольца сиял над камнем и все вещи на земле обретали мир и покой. Но когда царь впал в искушение и начал возводить алтари чужим богам, он не осмелился пролить свет кольца на камень, он снял кольцо и в результате, как говорят, на семь лет трон его оказался захвачен Асмодеем. Я думаю, Асмодей все это время таился где-то в закоулках души самого царя, а тут вырвался на свободу. Но речь не об этом.

Местопребывание кольца неизвестно, в моем доме не знают, осталось ли оно вообще на земле. Это великая тайна. Но свет кольца заключен в камне, он есть во всех подобиях камня, а сила кольца живет в душе любого человека, которому удалось запечатлеть союз с камнем. Если же кто-либо из живущих зло умыслит на такого человека, если коснется его во гневе, ненависти или злобе, он поставит себя под удар света и силы Гармонии мира. Участь его в этом случае печальна, что мы и могли наблюдать на примере моего бывшего племянника, — Хаджи поднял голову и в упор взглянул на Хлою. — Но горе вам, милая девушка, — проговорил он, — если когда-нибудь вы забудете, что отдали вашу волю Тому, кто стоит за камнем!