Чарльз Уильямс - Иные миры

Одного этого мне хватает, чтобы дрожать от ужаса. Ведь с помощью камня можно добраться и до этой вещи. Ибо сказано, что даже Асмодеи, когда владел камнем, сидел на троне Сулеймана ибн Дауда, и если однажды сэр Джайлс Тамалти….

— Да уж, по сравнению с сэром Джайлсом Асмодеи, я думаю, выглядел джентльменом, — усмехнулся лорд Эргли. — Давайте говорить всерьез, Хаджи. Вы действительно имеете в виду, что за всем этим кроется нечто большее? Тогда назовите его.

— Я не могу, я не должен, — опустив голову, проговорил Хаджи.

— Ну, естественно, — вздохнул лорд Эргли. — Очень содержательный ответ. Ладно. Вы не хотите помочь мне разыскать Пондона? Может быть, есть какая-то специальная формула?

— Здесь нужна особая осторожность. Если вы решите вернуться в миры прошлого, камня с вами уже не будет.

— Кажется, у Джайлса была какая-то идея, — потер лоб судья. — Он говорил о коротком промежутке времени, минут десять…

— Я не вижу способов вернуть этого человека из прошлого без помощи камня, — сказал Хаджи. — А стоит вам уйти в прошлое, и камня не станет. Правда, если вы вернетесь в свое собственное недавнее прошлое, наверное, ничего особенного не произойдет, — но вернуться в прошлое этого человека… наверное, это невозможно.

— Но почему обязательно прошлое? — спросил лорд Эргли. — Почему бы мне не найти его сейчас? Где-то же он должен находиться сейчас?

— Если ваши рассуждения справедливы, то сейчас его нет нигде, — заметил Хаджи. — Он еще не добрался до сей час, он еще во вчера.

— О господи! — поморщился судья. — Ладно. Во времени сейчас его нет, но в пространстве-то он должен где-то быть.

— Конечно. В пространстве он, без сомнения, есть, — , согласился Хаджи. — Здесь, или там, или где-то еще. Насколько я понимаю, вчерашнее пространство находится там же, где и сегодняшнее.

— И завтрашнее? — быстро спросил лорд Эргли.

— И завтрашнее тоже, — подтвердил Хаджи. — Но завтрашнее пространство существует только в божественном сознании, и лишь ему доступно. Будущее — в душе мира, и войти туда можно, лишь овладев внутренним сущим.

— Так, — промолвил лорд Эргли. — Значит, Джайлс все-таки не потерял свои полчаса, — он пояснил старику суть проблемы.

Хаджи медленно покачал головой.

— Я думаю, — проговорил он, — что за этот весьма малый промежуток времени сэр Джайлс узнал все свое будущее до тех самых пор, пока он не достигнет Предела Стремлений.

— Значит, он уже знал то, что переживает сейчас? — уточнил лорд Эргли.

— Думаю, да, — кивнул перс. — Да, он узнал будущее, но этого знания нет пока в его памяти и не будет до тех пор, пока он не достигнет конца. Ведь чтобы помнить будущее, он должен был бы сначала узнать о своей памяти об этом будущем, а добиться этого никак невозможно, если только не открыть способ знать без помощи памяти. Нет, это зло миновало его, хвала Всемилостивейшему!

Просторный зал для заседаний в Министерстве иностранных дел отнюдь не казался переполненным. Лорд Белсмер так удобно пристроил кресло в углу стола, что мог контролировать происходящее, словно бы и не претендуя на председательскую роль в этом импровизированном совете. Рядом с ним сидел Верховный судья, возле него, конечно, Хлоя, напротив поместился раздраженный, но тихий Энгус М. Шилдрейк. Тут же сидел, нервно озираясь по сторонам, Реджинальд Монтегю. Немного отдельно от всех расположился Донкастер, а в стороне рядышком устроились профессор Пеллишер и сэр Джайлс. Места у противоположного края стола занимали Брюс Кумберленд и какой-то чин из полиции. Иранское посольство своих представителей не направило, а может, их просто забыли поставить в известность. Было около одиннадцати часов утра.

Лорд Белсмер слегка подался вперед.

— Джентльмены, — начал он, — я думаю, всем известно, ради чего мы побеспокоили вас и почему вы согласились прийти сюда. Дело не в том, что нашумевшие события в Риче затрагивают интересы нашего министерства. Большинство из вас знают, что в центре этих событий оказался некий предмет, почитаемый как реликвия, в дальнейшем существовании и сохранении которой весьма заинтересовано одно иностранное государство. Я не стану утомлять вас рассказом о сложных дипломатических шагах, уже предпринятых этим государством, но от себя могу заметить, что на протяжении последних двух месяцев на Ближнем Востоке действительно неспокойно и причина волнений, весьма вероятно, также связана с упомянутым предметом.