Энн Райс - Невеста дьявола

— Господи, Эрон, я теперь точно уверен, что тогда видел Джулиена и Дебору. У меня нет больше никаких сомнений. Не знаю, что там у них за соглашение и о каком обещании речь, знаю только, что Джулиен и Дебора на моей стороне. Я видел Джулиена Он смотрел на меня из окна автобуса, и знаете, что странно, Эрон, мне показалось, будто он хочет заговорить, подойти, но не может. Ему словно что-то мешало, перед ним словно вырос какой-то барьер.

Эрон помолчал. Он сидел, положив руку на подлокотник кресла и обхватив пальцами подбородок. Вид у него был встревоженный и одновременно задумчивый.

— Продолжайте, — наконец попросил он.

— Главное в том, что этих нескольких секунд хватило, чтобы вернуть забытое. Правда, я помню не все, что было тогда сказано. Но я вспомнил ощущение. Они хотят, чтобы я вмешался. Они еще говорили о «старых как мир человеческих средствах в моем распоряжении». Я снова услышал эти слова. Их произнесла Дебора, обращаясь ко мне. Да, это была Дебора, только она была совсем не похожа на тот портрет, Эрон. А сейчас я приведу самое убедительное свидетельство.

— Да…

— Что вам говорил Ллуэллин? Вспомните. Он рассказывал, что видел Джулиена во сне и тот был совсем не похож на Джулиена в жизни. Помните? Так вот, в этом-то все и дело. В том моем видении Дебора была другой. А на проклятом перекрестке в Сан-Франциско я почувствовал их обоих, и они были такими, какими я их помню — мудрыми и добрыми и все понимающими. Они знают, что Роуан в ужасной опасности и что мне следует вмешаться. Господи, стоит только вспомнить выражение Джулиена, когда он смотрел на меня через окно. Его взгляд был таким…обеспокоенным и в то же время невозмутимым. Не нахожу слов, чтобы описать его. В нем читалась озабоченность — и в то же время безмятежность…

— Мне кажется, я знаю, что вы пытаетесь сказать.

— Ступай домой, говорили они, ступай домой. Ты нужен там. Эрон, почему он не взглянул мне прямо в глаза тогда на улице?

— На это может быть много причин. Вся суть заключена в том, что вы рассказали. Если они где-то существуют, им трудно прорываться в этот мир. Хотя Лэшеру это не составляет никакого труда. Это самое важное для нашего понимания происходящего. Но об этом позже. Продолжайте…

— Вы ведь уже и сами догадались? Приезжаю домой. Частный самолет, лимузин, все по высшему разряду — кузен Райен побеспокоился, словно я рок-звезда… А она даже не спрашивает, что случилось. Потому что это не прежняя Роуан. Теперешняя Роуан поймана в ловушку, она притворно улыбается и смотрит на меня своими огромными печальными серыми глазами. А самое худшее, Эрон, это то…

— Продолжайте, Майкл.

— Она любит меня, Эрон, и словно молча взывает ко мне, умоляя не мешать ей. Она знает, что я прекрасно вижу, когда лгут. Господи, стоит мне дотронуться до нее, как я чувствую обман! И она знает об этом. И молча просит меня не загонять ее в угол, не заставлять ее лгать. Она словно молит меня, Эрон. Она в отчаянии. Я мог бы поклясться, что она даже боится.

— Да, она попала в омут. Она сама призналась мне в этом. Видимо, когда вы уехали, между ними началось какое-то общение. Возможно даже, оно началось до вашего отъезда.

— Так вы знали? Почему же, черт возьми, вы ничего не сказали мне?

— Майкл, мы имеем дело с некой субстанцией, которой известно даже, о чем мы говорим сейчас.

— О Господи!

— От этого существа нам никуда не спрятаться, — продолжал Эрон. — Разве что в тайнике наших собственных мыслей. Роуан многое мне рассказала. Но самое трудное то, что исход битвы зависит только от Роуан.

— Эрон, но мы тоже можем что-то сделать, обязаны сделать. Мы ведь знали, что это случится, знали, что дойдет до этого. Лично вы знали об этом, еще когда меня в глаза не видели.

— В том-то все и дело, Майкл. Она единственная способна что-то сделать. Любите ее, оставайтесь рядом с ней — это и будут те самые «старые как мир средства, имеющиеся в вашем распоряжении».

— Этого недостаточно! — Разговор становился невыносимым. Майкл поднялся, походил по комнате, затем уперся руками в каминную полку и уставился в огонь. — Вам следовало позвонить мне, Эрон. Вы должны были мне рассказать.

— Послушайте, выплесните свой гнев на меня, если вам от этого станет легче, но факт остается фактом: Роуан запретила мне под страхом смерти связываться с вами. Она дошла до угроз. Некоторые из них были завуалированы под предупреждение: ее невидимый друг, мол, хочет убить меня, что вскоре и сделает, — но все равно это были самые настоящие угрозы.