Сакс Ромер - Ведьмино отродье

Роберту подумалось, что работа окажется самым подходящим противоядием от кошмарных мыслей, отравлявших его существование. Он вновь сел за стол и начал просматривать записи. Шнур лежал у левой руки, Роберт к нему не прикасался. Он уже собирался включить настольную лампу — стало слишком темно, чтобы писать, но поток воспоминаний снова унес его мысли в даль. Перед глазами стояла Майра, такая, какой он видел ее во время последней встречи.

Она сидела в саду у Сондерсона, все еще бледная после своей страшной болезни, но прекрасная — в глазах Роберта она была красивее всех женщин мира. Ветерок играл ее непокорными локонами, падавшими на глаза; в глазах же искрилась радость, делая счастливым и Роберта. Щекам пока не хватало румянца, а милые губы потеряли прежнюю твердость очертаний. На девушке был короткий плащ и широкополая шляпа, уже не модная, но очень идущая ей. Он подумал, что никто, кроме Майры, не смог бы так изящно носить подобный головной убор.

Увлеченный сладостными воспоминаниями, Кеан забыл, что собирался работать: ручка по-прежнему была зажата в руке, вытянутой, чтобы включить свет.

Он неожиданно очнулся, вернувшись в холод и одиночество действительности, и обнаружил нечто странное, с чем никогда до этого не сталкивался — бессознательно он продолжал писать! И вот что он написал: «Роберт Кеан, перестань преследовать меня и откажись от Майры, иначе сегодня ночью…» — фраза обрывалась на середине.

Молодой человек смотрел на эти строки, пытаясь убедить себя, что написал их сознательно, желая просто-напросто скоротать время. Но внутренний голос твердил ему, что это не так, и, подавив стон, он пробормотал: «Началось!»

В ту же секунду из коридора послышался шум, и, протянув руку через стол, Кеан схватил револьвер.

Ощутимая тяжесть оружия в руке успокоила его. Вторым успокоительным средством послужил табак: Роберт набил и раскурил трубку, удобно расположился в кресле и начал пускать кольца дыма в сторону закрытой двери.

Все это время он не переставал прислушиваться — и не напрасно: раздалось тихое шипение!

Тотчас же молодому человеку показалось, что он различает и другой звук — шорох, с которым какое-то существо ползло по полу.

«Ящерица!» — промелькнуло в голове Роберта, и он сразу вспомнил змеиные глаза Феррары.

Оба звука, казалось, медленно приближались: шипение, видимо, издавала ползучая тварь; наконец Кеан понял, что существо, похоже, находится прямо за дверью.

Сжимая револьвер, Роберт вскочил и распахнул дверь.

На красном ковре — ни справа, ни слева — не наблюдалось никаких рептилий!

Возможно, вращающееся кресло скрипнуло, когда он вставал, и звук напугал гада. Приняв это как основную версию, он методично проверил все комнаты, где могла скрыться тварь.

Поиск не дал результатов — загадочная рептилия словно провалилась сквозь землю.

Роберт вернулся в кабинет и вновь сел за стол лицом к двери, которую оставил приоткрытой.

Минут десять тишину нарушал лишь шум городского транспорта за окнами.

Роберт успел почти убедить себя, что из-за пережитых в последнее время необъяснимых событий и страхов шипение ему всего-навсего померещилось, когда все его умозаключения рассыпались в прах: шум повторился.

Роберту было слышно, как внизу ходят соседи, но на эти тихие звуки наложился шорох — негромкий и неясный. Как и в предыдущем случае, он доносился из коридора.

За дверью кабинета горел свет; Кеан понимал, что любое существо или человек, приближающиеся к комнате, обязаны будут отбросить тень.

Шшш, шшш — звучало снаружи, словно ветер колыхал легкие занавески.

Напряжение стало почти невыносимым. Роберт ждал.

Что же это ползет, медленно и осторожно, прямо к приоткрытой двери?

Кеан нащупал пальцем спусковой крючок револьвера.

«Да сойдутся в схватке познания Запада и искусства Востока», — сказал он вслух.

Тень!..

Дюйм за дюймом вползала она в кабинет и уже полностью скрывала порог.

Сейчас кто-то появится.

Кеан поднял револьвер.

Тень продолжала двигаться.

Ее хвост пересек дверной проем — и исчез!

Тень пришла — и ушла… так и не материализовавшись!

«Я схожу с ума!» — вырвалось у Кеана. Он положил подбородок на кисти рук и с силой сжал зубы. Неужели ужасы безумия глядят прямо в его глаза?

Роберту так и не удалось окончательно оправиться от недавнего нервного срыва, не помогла даже поездка в Египет. Отец уверял, что через месяц все будет в порядке, но, возможно, он ошибся и заболевание гораздо серьезнее, чем он подозревал; а теперь этот нескончаемый поток сверхъестественных событий перенапряг и без того ослабленные нервы и привел к бреду!