Сакс Ромер - Ведьмино отродье

Доктор Кеан вошел в библиотеку и включил лампу на большом столе. Сын стоял в дверях, скрестив руки на груди и понурив голову.

Доктор сел, не сводя с него глаз. Неожиданно Роберт заговорил.

— Возможно ли, возможно ли, сэр, — еле слышно произнес он, — что болезнь Майры каким-то образом связана с орхидеями?

Отец задумчиво нахмурился.

— Что конкретно ты имеешь в виду? — спросил он.

— Орхидеи таят немало загадок. Их привозят из мест, кишащих необычными и страшными заболеваниями. Разве не могут они быть связаны…

— С распространением заразы? — закончил за него доктор. — Я тоже подумал именно об этом. Но пока подобных случаев зафиксировано не было. Хотя сегодня вечером я кое-что узнал…

— Что узнали, сэр? — Роберт очень заинтересовался, даже шагнул к столу.

— Пока не скажу, Роб. Мне надо поразмыслить.

Доктор поставил локоть на стол и оперся о руку подбородком. Профессиональное чутье подсказывало ему, что нужно что-то предпринять, иначе Майра умрет в течение четырех часов. Но что именно требовалось делать, не знали даже самые искусные лондонские врачи. С чем-то похожим он уже сталкивался, однако вспомнить не мог. Дикое предположение сына о связи цветов и болезни пробудило какие-то ассоциации и одновременно напомнило о рассказе садовника Кромби — и об Энтони Ферраре. Он чувствовал, что в окружающей его тьме затеплился огонек, но пока что не было ясно, в каком направлении следует искать.

И вот Роберт беспокойно мерил шагами просторную комнату, а доктор сидел, опершись на руку, и пытался ухватить ускользающее воспоминание; стрелки часов уже переползли за полночь, по капле из Майры Дюкен уходила жизнь, а он по-прежнему не понимал причину ее таинственной болезни.

Где-то вдалеке ударили куранты. Час ночи! Осталось всего три часа!

Роберт начал нервно бить кулаком правой руки о левую ладонь. Отец не пошевелился, лишь между бровями залегла глубокая морщина…

— Боже мой! — Доктор вскочил и принялся лихорадочно перебирать связку ключей.

— Что, сэр? Что?

Ученый отпер ящик письменного стола и достал внушительный манускрипт, написанный мелким и чрезвычайно аккуратным почерком. Он положил рукопись под лампу и начал быстро переворачивать страницы.

— Надежда есть! — взяв себя в руки, спокойно сказал он.

Роберт обошел стол и склонился над плечом отца:

— Почерк сэра Майкла Феррары!

— Его неопубликованная книга, Роб. Мы собирались завершить ее вместе, но смерть забрала его. Учитывая содержание, я — возможно, из чистого суеверия — отказался от мысли ее опубликовать… Вот!

Доктор указал на аккуратно сделанный набросок, служивший иллюстрацией к тексту. Очевидно, он представлял собой точную копию древнеегипетского рисунка. Несколько жриц с волосами, туго заплетенными в толстые косы, стояли перед служителем храма, вооруженным ножницами. В центре был изображен алтарь, на нем — вазы с цветами; справа располагались в ряд мумии — их было столько же, сколько жриц слева.

— Боже мой! — повторял доктор. — Мы оба ошибались, мы блуждали в потемках!

— Почему, сэр? Ради всего святого, что это значит?

— Этот рисунок скопирован со стены некой гробницы, ныне вновь запечатанной, — ответил ученый. — Мы знали, что захоронение принадлежит одному из самых могущественных колдунов Египта и поэтому полагали, что изображение имеет магический смысл. Знали, что цветы на фреске — вид уже вымершего священного Лотоса. Но нам так и не удалось выяснить, зачем и каким образом выращивались эти растения. Также мы не узнали и значение, — он провел пальцем по рисунку, — ритуала, во время которого у жриц срезал волосы первосвященник богини…

— Какой богини, сэр?

— Богини, Роб, а какой — об этом египтологи не ведают! Некий таинственный культ. О существовании его смутно догадывался один французский исследователь… Но сейчас не время рассуждать. — Доктор вернул рукопись в ящик, запер его и взглянул на часы. — Четверть второго. Нам пора!

Ни секунды не мешкая, они вышли из дома. Их ожидал автомобиль, и вскоре они помчались по пустынным улицам туда, где смерть в странном обличье нависла над Майрой Дюкен. Когда машина тронулась, доктор спросил:

— Ты случайно не знаешь, покупал ли Сондерсон орхидеи, я имею в виду совсем недавно?

— Да, — непонимающе ответил сын, — купил несколько луковиц пару недель назад.

— Пару недель! — возбужденно воскликнул отец. — Ты уверен? То есть покупка была сделана после того, как Феррара…