Шон Хатсон - Жертвы

— Простите, что отрываю вас. Я знаю, вы сейчас работаете над фильмом, но речь пойдет об убийстве, совершенном вчера вечером. Надеюсь, вы слышали.

Миллер подался вперед в своем кресле.

— Я сегодня еще не читал газет и радио не слушал, — сказал он.

Она стала рассказывать ему об убийстве Майка Гамильтона.

— Боже мой, — пробормотал Миллер, когда она сообщила подробности. — Значит, ваш информатор снова вас предупредил.

Она кивнула.

— И это убийство тоже было совершено по аналогии? — поинтересовался он.

— Да, — подтвердила она. — Парень добирался автостопом, насколько можно судить. Он был избит и затем сожжен, так же, как и жертва Альфреда Артура Рауса. Тот подобрал голосовавшего на дороге и убил его без всякой видимой причины. Рауса повесили в 1931 году.

Миллер покачал головой.

— Зачем копировать чьи-то убийства? — размышлял он вслух. — Понятно, что различные методы затрудняют работу полиции, но это выглядит так ловко и профессионально. И потом, зачем подражать разным убийцам? Почему бы не «взять за образец» какого-то одного?

— Остается надеяться, что он не начнет подражать Чарльзу Уитману, — сказала она загадочно и, заметив недоуменный взгляд Миллера, пояснила: — Это был американец, зациклившийся на оружии. Однажды утром он взобрался на водонапорную башню и за девяносто минут расстрелял восемнадцать человек.

— Вот это да, — мрачно буркнул Миллер.

Терри порылась у себя в сумочке и достала оттуда кассету. Сняв футляр, она перебросила ее Миллеру, который поймал кассету одной рукой и посмотрел на нее с озадаченным выражением на лице.

— Прослушайте ее, — попросила Терри.

Он не стал возражать, а просто подошел к стереоаппаратуре и вставил кассету. Прослушивая заново сообщения, Терри сделала большой глоток из своего бокала. Миллер смотрел на нее в замешательстве.

— Это — убийца, — сообщила она, пока он перематывал ленту назад, чтобы послушать еще раз.

— Почему вы так уверены? — спросил он.

Ей не понравился скептический тон Миллера.

— Потому же, почему вы уверены, что способны различать ауру вокруг жертв убийства, — сказала она с вызовом.

Миллер усмехнулся и извлек кассету.

— Голос вам знаком?

— Проскальзывают какие-то знакомые нотки... — сказала она многозначительно.

— А что говорят в полиции?

— Я еще не обращалась туда. Мой начальник на телестанции хочет, чтобы я по возможности связалась с убийцей. Пусть, мол, продолжает звонить. По его мнению, он захочет встретиться со мной.

— И что тогда? — спросил Миллер, перебрасывая ей обратно кассету. — Труп номер девять?

— Не знаю, — тихо произнесла она, кладя кассету обратно в сумочку.

Наступило долгое молчание, потом Терри, поднимаясь с кресла, сказала:

— Слушайте, я, пожалуй, пойду. Извините меня за беспокойство, которое я вам доставила, но мне хотелось дать вам послушать запись.

Специалист по киноэффектам кивнул и пошел проводить ее до двери. Они обменялись короткими прощальными фразами, и он постоял, глядя, как она вышла и направилась к своей машине. Его силуэт все еще маячил в дверях, когда она отъехала.

Но за ней наблюдали не только его глаза.

Терри поставила машину на подземной стоянке рядом с лифтом и откинула голову назад на подголовник сиденья. На мгновение она закрыла глаза, слушая, как замирает под низко нависшим потолком подземелья гулкое эхо уже выключенного двигателя. Затем она выпрыгнула из машины и заперла ее. Ее каблучки зацокали по заляпанному мазутом бетону, отдаваясь долгим эхом. Она подошла к лифту и нажала кнопку вызова, глядя на светящиеся цифры у нее над головой, пока кабина лифта опускалась с десятого этажа здания. Лифт остановился на девятом этаже. Потом на шестом. Терри устало потерла глаза, продолжая ждать в угнетающей тишине.

За спиной она услышала какие-то звуки.

Шаги. Шаркающие по бетону.

Она резко обернулась, пытаясь разглядеть в слабо освещенном пространстве того, кто шел в ее сторону.

Сзади никого не было, лишь бледное мерцание флюоресцентных ламп, отражающееся от капотов и крыш стоящих машин.

Кабина продолжала спускаться.

Терри снова взглянула на цифры над головой, ощущая какую-то странную тревогу. Сердце ее учащенно забилось.

Кабина продолжала свой черепаший спуск.

Пятый этаж.

Четвертый.

Она снова услышала шум. На этот раз ближе к ней.

Третий этаж.

Она повернулась спиной к дверям лифта и прижалась к ним, размышляя, кому понадобилось охотиться за ней в этом мрачном подземелье. И почему этот кто-то молчит.