Владимир Кузнецов - Навек исчезнув в бездне под Мессиной

Хейл, не мигая, смотрел на Райена, широко распахнув глаза и часто облизывая потрескавшиеся губы.

— Она ползла по моей коже вверх, и от ее касания меня словно охватывал паралич. Мне было так страшно, что я не мог даже раскрыть рта. Я не видел ничего вокруг, ничего не слышал, только чувствовал, как она ползет по коже вверх. Я знал, что как только она коснется лица — я пропал. Так же как Морган и Паккард, как старик Диллвин…

Он замолчал, закрыв глаза и съежившись всем телом. Виккерс протянул ему стакан с водой.

— Выпей.

Парень секунду ошалело смотрел на протянутый ему стакан, затем принял его двумя руками и в несколько глотков осушил.

— Харт меня спас. Он пришел с фонарем. Я не мог идти, он на плечах дотащил меня до клуба… Капитан стал спрашивать, что случилось, а я не мог ему ответить — только плакал все время. Я не помню, что он со мной делал, но, казалось, вечность прошла. Когда я пришел в себя, то был уже наверху. Кто-то помог мне выбраться на поверхность…

Дуглас замолчал. Виккерс тоже не спешил говорить. Рассказ Хейла походил на расцвеченный юношеской фантазией приступ клаустрофобии. Свеча начала гаснуть, и парень, сильно переживавший из-за пропажи товарищей…

«Вот в этом-то и беда, — оборвал стройный поток мыслей Райен. — Даг испугался — вполне логично. Но где Диллвин? Я сам видел, как он уходил. Ему некуда было деться. Некуда. Не-ку-да».

— Иди к себе, Даг, — сказал он, наконец, — поспи. Все образуется.

Парень послушно встал и направился к выходу. Уже в проходе он остановился и повернул олову к Виккерсу, в задумчивости присевшему за стол.

— Нет, лейтенант. Нет. Темнота… Она будет ждать.

Оставшись один, Райен поставил локти на стол и обхватил голову руками. То, что происходило, снедало его изнутри, не давая покоя. Наконец, не выдержав напора собственных мыслей, он встал и, торопливо собравшись, вышел из блиндажа.

У него была еще пара законных часов на поверхности, можно заняться расчетами или просто поспать — в предстоящей двенадцатичасовой смене вряд ли удастся сомкнуть глаза. И все же что-то тянуло Райена вниз, неудержимо тянуло.

МакКинли он нашел у одного из «подарков» проверяющим коммутации.

— Что, лейтенант, не сидится наверху? — шотландец осклабился. На грязном, блестящем от влаги лице крупные желтые зубы выделялись особенно заметно. Виккерс промолчал.

— Тут среди ребят слухи поползли… — отвернувшись, проворчал МакКинли, — из-за Диллвина и Моргана с Паккардом. Ты сам что думаешь об этом?

— Не знаю, капитан, — после некоторой заминки ответил Райен, — странно…

— Странно, — кивнул шотландец. — Под землей вообще много странного происходит, уж поверь мне. И люди не первый раз пропадают.

Виккерс снова промолчал. Шотландец, покончив, наконец, с проверкой, развернулся к нему.

— Вот что я тебе скажу, — процедил сквозь зубы, — панику надо пресекать. Сразу же. Если ты не хочешь потом пулеметами загонять сюда людей. Страх может пожрать любого.

Они вернулись в клуб, после чего МакКинли, воспользовавшись ранним приходом Виккерса, сдал ему дела и ушел наверх. Сержант Дьюрри проводил капитана долгим взглядом.

— Как здесь, Рон? — негромко спросил Виккерс, садясь за стол. Сержант дернул плечом.

— Понемногу. Копаем. Один из насосов остановился, пришлось переключать на резерв. Сейчас Кертис им занимается. Удивительно, что эти штуки вообще работают в таких условиях.

— Где Харт?

— Харт? В десятом, мне кажется. Сменил Дага — у парнишки случился приступ.

Виккерс поднялся, направляясь к выходу.

— Пойду, проверю слушающих, — бросил он сержанту, озадаченно глядящему ему вслед.

Унылое однообразие узких тоннелей поглотило Райена. Пропитанные влагой брусья, деревянная обшивка стен, вечная грязь под ногами, хлюпающая и вязкая, словно квашня.

Харт сидел неподвижно, как статуя. Фоноскоп лежал у него на коленях — непохоже, чтобы он был нужен шахтеру.

— Лейтенант, — не оборачиваясь, приветствовал он Виккерса. Райен сел рядом с ним.

— Все тихо? — шепотом спросил он. Харт кивнул. Какое-то время молчали.

— Что думаешь о Хейле? — спросил, наконец, Виккерс. Харт меланхолично пожал плечами.

— Испугался.

— А Диллвин?

Шахтер не ответил. Он продолжал буравить взглядом глинистую стену перед собой и, казалось, даже не мигал. Райен какое-то время ждал ответа, но затем, отчаявшись, встал и двинулся прочь.

— Темнота.

Харт произнес всего одно слово, но чувствовалось в нем не меньше, чем в рассказе Дугласа. Виккерс замер, ожидая продолжения, но шахтер снова умолк.