Сергей Гомонов - Горькая полынь. История одной картины

И с появлением в «Блэкфрайерсе» его величества началась комедия-балет Франчески Каччини, премьера которого состоялась еще зимой во Флоренции. Музыкальный спектакль «Освобождение Руджеро» был столь неожидан и не похож ни на что, созданное кем-либо прежде, что на родине и в Варшаве, откуда прибыл польский король Владислав IV, его ждал оглушительный успех. Эртемиза видела оперу впервые, но теперь поняла, что, в дополнение к прочему, вызвало такой фурор вокруг «Руджеро»: роль Мелиссы, спрятавшись, как обычно, под венецианской маской и псевдонимом Кукушонок, исполняла Фиоренца, и это было самое чистое и звонкое меццо-сопрано, которое когда-либо слышали в Тоскане. Англичане аплодировали ничуть не тише, и девушка, выходя на поклон вместе с другими певцами, взглянула из-под маски на балкон Эртемизы. И тут Франческа Каччини, поклонившись ложе Карла и зрителям, пригласила на сцену «своего коллегу и лучшего друга», который оказал ей неоценимую помощь в постановках этого спектакля, а также хотел бы внести свой вклад в чествование нового правителя, впервые исполнив перед ним симфонию собственного сочинения. Эртемиза ощутила, как испытующе смотрит на нее сидящая подле Ассанта, а когда снова перевела взор на сцену, увидела стоявшего перед оркестром мужа.

— Я отдаю на ваш суд то, что принимало свое нынешнее обличие в течение шести лет, — негромко и очень просто сказал он по-итальянски. — Не знаю еще, что из этого получилось, но называться оно захотело не совсем обычно. Эта небольшая вещица называется «Горькая полынь», и она — то немногое, в чем я могу выразить свою бесконечную благодарность одному прекрасному человеку.

Эртемиза тихо ахнула, а отец сжал ее локоть и молча указал глазами на сцену, где сейчас, приложив к щеке скрипку так, словно это была рука любимой женщины, ди Бернарди поднял смычок.

И полилась музыка. И это была самая чудесная мелодия, которую когда-либо в самом лучшем из снов слышала Эртемиза. Она то стихала в оркестре за спиной создателя, то вдруг снова напирала, раздвигая невидимые преграды подобно тому, как распускается набирающий цвет бутон, от нее хотелось и плакать, и смеяться, и невыносимо трепетные — и печальные, и радостные — переживания снова трогали душу, точно это происходило впервые. Это была симфония запредельного мира светил, которую когда-то, давным-давно, не успел пообещать ей венецианский учитель музыки, но которую сотворил флорентийский композитор…

А когда унялось волшебное vertigo, Эртемиза поняла, что стоит на мосту над Темзой в объятиях Бернарди, и сверху на них сеется нудный ночной дождик Лондона.

— Я люблю тебя…

— А я — тебя, — с вызовом откликнулся Шеффре.

Человек из Линдоу (англ. Lindow man) — так назвали человека, умершего в эпоху железного века и обнаруженного в торфяном болоте Линдоу близ деревни Мобберли, графство Чешир, Великобритания. Является одним из наиболее хорошо сохранившихся болотных тел и одной из самых сенсационных археологических находок, сделанных в Великобритании в 1980 годах. Местные журналисты сначала окрестили его Питом Маршем (игра слов, созвучная словосочетанию peat marsh, т. е. торфяное болото).

Подробнее: http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/295419

Существует эзотерическая версия о роли Горгон, написанных на щитах художниками Леонардо да Винчи в эпоху Высокого Возрождения и Микеланджело Меризи да Караваджо на пороге эпохи сейченто.

Сер Пьеро, отец Леонардо, тайно продал щит с работой сына каким-то купцам во Флоренцию за сто дукатов, а спустя короткое время она попала в руки герцога Миланского, которому эти купцы продали ее за триста дукатов. По преданию, впоследствии этот щит перешел к семье Медичи и стал ее талисманом. Когда он был утрачен, полновластных хозяев Флоренции изгнал из города восставший народ. Через много лет кардинал дель Монте заказал картину с изображением Медузы Горгоны Караваджо. Новый талисман был преподнесен Фердинанду I Медичи в честь женитьбы его сына.

Согласно этой легенде, щит Караваджо перенял магическую эстафету утерянного щита Леонардо. На это и намекает в книге приходящая героине во сне тень Меризи.

http://effect-caravaggio.ru/karavadzho-golova-meduzy/meduza-leonardo/

История о Юдифи довольно часто присутствует в творчестве Артемизии Джентилески-Ломи. Две картины на эту библейскую тему хранятся в музеях Флоренции — «Юдифь, обезглавливающая Олоферна» выставлена в Уффици, «Юдифь и служанка» — в галерее Палаццо Питти.