Кодзи Судзуки - Прогулка богов

Сиро протянул руку, коснулся приборной панели, и движение его бьшо при этом весьма эротичным. Возможно, это была только иллюзия, но ему показалось, что в машине появился аромат спокойного семейного счастья. Пытаясь его уловить, он начал размышлять над тем, как Миюки поведет себя в будущем.

С ее мужем могло случиться все что угодно. Хотя взгляд ее был отсутствующим, она, видимо, утратила надежду что-то исправить.

Единственное, что она не могла никак изменить, – это свое настроение.

Последней радостью была надежда покончить с прежним браком, но оставался вопрос: как ей жить дальше?

Миюки пребывала в полной неопределенности. Помимо денежных проблем, она не знала, что ей вообще делать. Она пыталась представить того, кто бы мог взять на себя заботу о ней. Несмотря на то что требовалось добывать средства на жизнь, она пыталась перебрать все причины, почему ей не хочется искать работу. Она знала, что, если ей удастся пристроить ребенка, сама она найдет способ прокормиться. Но разумеется, ей хотелось по мере возможности этого избежать. Лучше всего было найти нового мужчину, и в этом качестве ей виделся только Сиро.

Она смотрела сбоку на лицо Сиро, который в этот момент убрал руку с приборной панели.

Прислушиваясь к внутреннему голосу, он обернулся и посмотрел на заднее сиденье, где мирно спала Ами. Сейчас он в точности такой, каким был в детстве. Он никому не мешал, вел себя тихо, не пытался самоутверждаться. Даже когда он повзрослел, то безупречно выполнял все, что ему приказывали. К девушкам в душе он был глубоко безразличен. А возможно, это они его не любили. Почему не любили?

Только теперь ему стал понятна главная причина. Миюки также никогда не видела своего настоящего отца, но не могла припомнить, чтобы мать, с которой ее связывали кровные узы, когда-либо ее любила. Видимо, и этот ребенок никогда не увидит своего настоящего отца. Когда Миюки представила, что ее ребенок окажется в такой же ситуации, как она сама, она с чувством сострадания и умиления сжала ручонку младенца.

– Давай будем легкомысленными! – сказал Сиро, глядя прямо перед собой.

От этих слов Миюки пришла в себя. Их цель была уже совсем рядом. Миюки высвободила руку и посмотрела в окно. Зелень становилась все гуще, почти закрывая сельские домики, мелькавшие по обеим сторонам дороги. Когда исчезла из виду струившаяся сбоку река, дорога начала петлять то вправо, то влево, и впереди стали отчетливо видны скопления сельских домов. Вероятно, где-то поблизости и должно было находиться место под названием Идайра.

Когда они подъехали к городку, Сиро снизил скорость – в незнакомом месте сориентироваться ему было трудно. Пока он искал нужное здание, увидел справа начальную школу и, свернув перед ней, инстинктивно затормозил.

Ехавшая позади машина едва не врезалась в него. Раздался гудок клаксона.

Сиро не мог различить лицо водителя ехавшей позади машины, но развернулся в сторону, противоположную от школы.

– Ты сейчас ничего не видела? – спросил он у Миюки.

– Что? – Миюки обернулась и посмотрела в заднее окно. – Кажется, там холм горит, – с некоторым сомнением ответила Миюки.

– Ерунда, – пробормотал он.

– Вероятно, мне это показалось.

Несомненно, это был только мираж. В таком месте холм гореть не мог. Просто в промежутке между домами виднелся какой-то искусственный красный узор. Даже когда он зажмурился, перед глазами оставался красный свет. Когда он на мгновение приоткрыл глаза, то увидел, как над склоном холма вырисовывается красная дымка.

Что же это может быть?

С того места, где они стояли, склон холма было невозможно рассмотреть из-за стоящих перед ним домиков. Не разворачиваясь, Сиро дал задний ход.

Между домами была узкая дорожка, поднимавшаяся вверх по склону холма. Теперь было отчетливо видно, что находится перед ними.

Внимательно присмотревшись, они поняли всю противоестественность ситуации. Из-за крыш домов все было увидеть невозможно, но это было алое здание синтоистского храма. При виде этого строения в голове у Сиро сразу всплыл образ храма Тосё-гу в Никко. Однако хотя здание было такого же алого цвета, но Тосёгу в сезон покраснения листьев кленов привлекал своей красотой, удачно гармонирующей с горным пейзажем. Здесь же представшее их взору здание никак не сочеталось с зеленью холма. Очертания холма не расплывались, а выступали в странной дисгармонии с пейзажем. Видимо, из-за этой дисгармонии Сиро и показалось, что холм объят пламенем.