Игорь Кром - Самая страшная книга 2015

А потом - смерть прыгнула.

Когти до кости распахали схватившую биту руку - от ключицы до запястья. Бита отлетела в сторону, парень заорал - дико, страшно. Девушка шарахнулась в сторону, прижавшись к стене, и тихонько скулила, мутными от ужаса глазами глядя на вершащуюся расправу.

Когти совершили два короткий взмаха по диагонали, и из распоротого живота парня на грязный пол вывалились внутренности. Крик прервался, и наркоман лицом вперёд повалился на старый матрац, дёргая ногами в наступающей агонии.

Зверь развернулся к девушке, его передние лапы оставили кровавые следы на замызганных досках жилища. В глазах у девушки промелькнуло что-то осмысленное, она дёрнулась в сторону дверного проёма, пытаясь покинуть комнату.

Кошмар оказался прямо перед ней, сделав бегство невозможным. Его передние лапы легли девушке на плечи, заставляя опуститься на колени. Словно вымаливая прощение за всё плохое, что она сделала в своей не очень длинной и не совсем правильной жизни.

Через несколько секунд массивные челюсти с хрустом сомкнулись на её лице, острейшими клыками рассекая мышцы, дробя кости, отнимая жизнь…

…удары становились всё реже, «перевёртышам» словно надоело пинать беспомощного человека. Реальность расплывалась в глазах багровой кляксой, в голове была нехорошая, вязкая тяжесть. На теле, казалось, не осталось живого места.

- Давай делись, говнюк… - Махно ловко обшарил карманы Курмина, костистый кулак больно въехал в левую почку, когда Михаил пошевелился, пытаясь разогнуться. - Не дёргайся, клоун, лежи смирненько…

- Чего там? - нетерпеливо спросил Ледяной. - Есть чего?

- Да он пустой, сучара! - зло ответил обыскивающий. - Тут даже на рваный гондон нет…

- Снимай пальто с него, что ли. Не пустыми же уходить, в натуре.

- Да ну нафиг. - по голосу, Курмин узнал Писаря. - В кровище изляпалось. Решето за такое даже на нормальный пузырь не отвалит. Поканали отсюда, хорош развлекаться…

- Потопали… - лениво отозвался Ледяной, словно возле их ног лежал не человек, а яблочный огрызок. - Хватит говно ногами месить, надоело уже…

Послышался хруст снега под удаляющимися шагами.

Курмин шевельнулся, избитое тело незамедлительно отозвалось болью. Сил не оставалось даже на крик о помощи, не говоря о том, чтобы встать и пойти.

Михаил всё же попробовал крикнуть, но вместе с хрипом из горла на затоптанный снег выпал кровавый сгусток. Курмин со стоном обмяк и мутным взглядом посмотрел в вечернее небо. Звёзды безучастно поблёскивали вверху, им было всё равно - выкарабкается он или умрёт. Всё равно, как и трём «перевёртышам», уходившим вглубь своего района. Курмин закрыл глаза…

Никого обижать нельзя…

Курмин открыл глаза. В теле ощущалась необъяснимая лёгкость, словно три ублюдка не калечили его на мёрзлой земле.

Михаил был у себя дома. Живой и невредимый, полностью отдающий себе отчёт в том, что же произошло с ним недавно. И самое главное - отлично понимающий, что произойдёт совсем скоро. И это его нисколько не пугало. Недостающий кусочек встал на своё место, и все мучающие его сны приобрели пронзительную чёткость. Она была страшной, неотвратимой… и - облегчающей душу. Какой смысл противиться судьбе, если тебе уготован именно такой путь. Если по-другому - нельзя…

В ироничной поговорке "Не буди во мне зверя" есть своя доля правды. У Курмина она имела потаённый смысл, который он сам понимал только тогда, когда уже ничего нельзя было изменить. Да и не хотелось, искренне говоря…

Любые обиды материальны. Они копятся, наслаиваются одна на другую, пока не произойдёт взрыв. Кто-то умеет прощать, кто-то живёт с этим всю жизнь, озлобившись на всех и вся. Кто-то вымещает злобу на слабых. У всех по-разному.

Зверь внутри Курмина не просыпался без надобности - только когда наступал предел… Его выпускал наружу не Курмин, а люди - считающие, что вольны поступать с другими как с существами низшего порядка. Унижая, втаптывая в грязь, избивая. Точно зная, что не получат достойный отпор.

После каждого превращения это стиралось из памяти Курмина, до следующего раза.

За восемнадцать лет он превращался в палача? творца справедливости? абсолютное зло? - девятнадцать раз. Из них восемь - за последние пять лет. Из них три - за прошлый год. И всегда жалел только об одном - что никто не узнает, почему смерть в его облике нашла именно этих людей. Чтобы другие сделали выводы, и зверь никогда больше не просыпался. Ведь это так просто - не навредить слабому…