Эллис Нир - Страшные истории для девочек Уайльд

– Это… это кролик?

Создание, очень похожее на кролика, подняло голову, сморщило носик и заявило:

– Ты есть глупый девочка! Я – горгуль!

Горгуль катался по полу спальни И золы, похожий на черное нефтяное пятно на розовом ковре.

– Я уже давненько за ним приглядываю, – пояснил Алехандро. – Садовые горгульи – очень редкий вид. Слышал, они любят сладкое. – Открыв музыкальную шкатулку, в которой Изола прятала конфеты, он выбрал карамельку, развернул и бросил на пол.

Странное существо понюхало ее, лизнуло крошечным черным язычком и быстро сунуло за щеку. Перекатилось на спину и принялось довольно сосать угощение, болтая короткими лапками.

– Что за, на хрен, садовые горгульи?

Алехандро поморщился, услышав ругательство.

– Он из Детей Нимуэ.

– Мы защищать, девочка и призрак, – хрюкнул горгуль. – Мы охранять. Держать плохих далеко-далеко.

– Совсем как каменные горгульи, которые сторожат соборы, – добавил Алехандро. Попытался передать Изоле музыкальную шкатулку, но она не взяла. Мелодия полилась сквозь ее кудри.

«Горгульи на соборах, – подумала Изола. – Совсем как Бэтмен над Готэм-Сити».

– Есть одна проблема, Алехандро, – вслух произнесла она. – Это дом, а не церковь, – и неважно, сколько благовоний я жгу.

Призрак потряс шкатулку.

– Я не прошу его защищать дом, Изола. Я хочу, чтобы он защитил тебя!

– От чего?

– Сама знаешь.

Изола одернула подол юбки и пожалела, что надела такие тонкие колготы. Синяки теперь четко выделялись на бледной коже: двенадцать черных колец, по шесть на каждой ноге.

– Думаю, ты была права, когда говорила, что она поработила всех остальных. И я не верю, что она хочет тебя убить, – тяжело выдавил Алехандро. – Скорее, мне кажется, что она хочет забрать твою жизнь себе… вселиться в твое тело!

Пораженная Изола послушалась и положила арбузный леденец на пол рядом с черным комочком.

Горгуль был пушистым и очень похожим на кролика, не считая ярко-красных глаз и острых черных зубов, из-за которых казалось, что у него полон рот лакрицы. Впрочем, зверек все равно выглядел очень мило. Правильно произнести ее имя горгуль не мог; он повторял за Алехандро, пока не научился говорить что-то вроде «Солаваль».

– Попробуй просто «Изола», – подбодрила она. – Без фамилии.

– И… Изо… – пробормотал горгуль, выпучивая от натуги глазки-бусинки. – Очень сложно. Буду звать девочка маленькая дурак!

– А я тебя тогда паразитом, – огрызнулась Изола, за что получила предупреждающий взгляд от Алехандро. Его глаза словно говорили на испанском: «Будь паинькой».

Алехандро встал на колени, чтобы прояснить новому стражу Изолы условия.

– Мы будем тебя кормить и давать крышу над головой, а в благодарность за это я попрошу тебя не подпускать одну Дочь Нимуэ к Изоле. Это девочка-подросток, у нее темные волосы, она ходит в черном платье. Удобства ради между собой мы называем ее Флоренс.

– Сделаю Флори-привидешку держаться подальше, – проворчал горгуль.

Его голосок казался одновременно и грубым, и визгливым. Он все время ворчал, а выговор его был неуклюжим, словно первая сыгранная маленьким Моцартом фортепианная пьеса.

– У тебя есть имя? – спросила Изола.

Горгуль уничижительно посмотрел на нее.

– Я садовый горгуль, тупица.

– Нет, не вид, а имя. Вроде того, что мы придумали для Флоренс.

– Нет имя. Не надо.

– И как в таком случае прикажешь тебя называть?

Маленькое создание гордо выпятило мохнатую грудь:

– Садовый горгуль!

– Что ж, придумаем имя попозже, – неуверенно пробормотала Изола. – Алехандро, можно тебя на пару слов?

Они зашли в ванную и заперлись на щеколду. Изола не стала тратить время зря – она скрестила руки на груди и требовательно спросила:

– Что ты задумал?

– Защитить тебя, как и обещал.

– И чем он тут поможет? – прошипела она. – Это просто какой-то дурацкий заяц!

– Горгуль! – донесся из-за двери вопль существа.

– Изола, помни о доброте к братьям нашим меньшим, – тихо укорил ее Алехандро, и его голос эхом отдался от влажной плитки. Пламя свечи дрожало в присутствии призрака. – Все будет хорошо. Обещаю.

– Итак, – продолжила разговор Изола, когда они вернулись в комнату. – Знаете ли, я родилась в год Кролика.

– Я не кролик! – прорычал горгуль. – Солаваль родилась в год дурака!

Следующие несколько дней горгуль пролежал на полу ее спальни. Изола точно не знала, что ему надлежит делать и когда он приступит к своим обязанностям. Она стала называть его просто Зайчиком, от чего горгуль зверел, но кличка уже приклеилась к нему невидимым ярлыком.