Юрий Симоненко - Работа над ошибками

Высокий мужчина в белом костюме и миловидная девушка в вызывающе коротком голубом платье шли держась за руки вдоль парковой аллеи.

У них был всего лишь час на то чтобы побыть вместе, — потом он должен был улетать в Агрок, что в провинции Хаит: там уже третью декаду шло строительство нового океанского порта, наличие которого должно было в будущем положительно сказаться на восстановлении древнего города.

Парк на Патриаршем холме был одним из немногих мест под открытым небом, где они могли побыть наедине, без моментально собиравшихся толп народа, стремившихся выразить свою любовь к новому правителю.

Внешность девушки была вполне заурядной для агарянок: немного раскосые ярко-желтые глаза на округлом лице, огненно-рыжие густые волосы… Она была крепко сложена, но при этом нисколько не склонна к полноте. Фигура ее приятно радовала взгляд, хоть и была далека от идеальной. Все в ней было просто и умерено. Бедра ее были в меру широки, четыре упругие как резиновые мячи груди — в меру велики. Но было в ней нечто такое… что притягивало к ней взгляд… Может быть, ее сосцы, что так и норовили проткнуть довольно скромное тонкое летнее платье? или ее манера держаться? Как бы то ни было, но ее невзрачный на первый взгляд образ был настоящей ловушкой, попав в которую по неосторожности однажды можно было увязнуть так, что и самые яркие красавицы переставали с того момента существовать для несчастной жертвы ее очарования. Пять лет назад такой жертвой стал и Шедареган — ее супруг и Император, бывший в то время первосвященником Церкви уничтоженной спустя два с половиной года Революцией. Но, в отличие от всех прочих несчастных жертв дочери влиятельного архипатрита, Шедареган не получил отказа.

Жадит ответила ему тогда взаимностью, и вовсе не по причине того, что Шедареган был первоархипатритом серых братьев. Шедареган был высок, красив и умен… исходившая от него харизма, и без его высокого положения, делала его объектом внимания многих женщин (…и даже мужчин, но в этом отношении, предпочитавший исключительно женские ласки первосвященник Шедареган был исключением из заведенных среди церковной иерархии негласных правил и обычаев…) Неудивительно, что и Жадит не оказалась равнодушна к ухаживаниям молодого первосвященника, обращавшегося с ней как с человеком, как с равной, вопреки священным правилам, которыми Шедареган с легкостью пренебрегал. Между ними вспыхнула искра, вскоре превратившаяся в пламя пожара, и огонь этот, в дальнейшем несколько умерившись, продолжал греть их союз вот уже пять лет, из которых два с половиной они были женаты.

Среди агарянской знати можно было найти, если и не сотни, то уж точно десятки превосходивших Жадит красотой аристократских дочек: белоглазых, беловолосых, длинноногих и даже неглупых. Но не одна из титулованных красавиц не стала его женой. Жадит была для него особенной. Император Шедареган любил молодую жену и даже не задумывался о второй и третьей или о том чтобы завести фаворитку. Может быть, потом, через много лет, Шедареган и дополнит их семью новыми женами, но вряд ли это будет скоро…

С того времени, когда Аиб-Ваал покинул Агар, прошло больше года. Многое с тех пор изменилось. Многое еще предстояло изменить. Агар был еще далек от того мира, каким его хотел видеть Учитель. Но Шедареган сделает все, что в его силах, и даже больше того, чтобы приблизить Агар к идеалу, имя которому — Аиви.

До того как Шедареган с супругой, министрами, крупными бизнесменами, банкирами, журналистами и прочим цветом общества (всего около пятисот человек), оказались на борту Эльлии, где некоторые до того сомневавшиеся смогли окончательно убедиться в том что Аиб-Ваал и был тем самым Учителем, Аиб-Ваал много говорил с Шедареганом о цивилизации Аиви. Иногда они говорили один на один или в присутствии одной только Жадит. Чаще к ним присоединялись назначенные Императором Аиб-Ваалом после переворота министры. Среди них были: Агримабар, Шибахразаг (в прошлом черный командир известный как Святой Отец), Керг-Хагрип (Северный Ветер), Рамт-Кор (Шахтер), Моргоз, Абафагиб, Бругорд — за их головы в свое время ССКБ обещала немалое вознаграждение и даже иммунитет от «жертвенного жребия» для детей тех, кто мог сообщить о местонахождении этих «опасных террористов», «проклятых еретиков-атеистов» и «врагов Святой Церкви». Часто такие разговоры проходили внутри каменной беседки в зимнем саду сопровождались демонстрацией голограмм из памяти дискоида: дрон зависал вверху под крышей беседки и проецировал голограммы в центр округлого сооружения, где раньше стоял деревянный стол. Шедарегану порой казалось, что дрон содержал в себе просто неисчерпаемую бездну информации, — Шедареган удивлялся тому, насколько сложна была эта машина, способная, по словам Аиб-Ваала, помимо уже имеющейся в ее памяти информации, сохранить объем данных эквивалентный всем имевшимся на Агаре носителям собранным вместе и умноженным на два.