Юрий Симоненко - Работа над ошибками

— А как же… — начала Амалика.

— Координируемые вами группы? — закончил за нее Макс.

— Да.

— Я уже обсудил это с Ангеликой, — сказал он. — Мы пришли к решению перевести на должность координатора одного парня… Иля. Я хорошо знаком с ним по моей прежней работе. Иль — толковый программист, и у него есть организаторские способности… — С первых своих слов, Макс внимательно следил за реакцией Леона: в первую очередь за его руками, — лицо Леона — непроницаемая пластиковая маска, нисколько не отражавшая его эмоции. Леон сидел ровно и не задавал вопросов, но Макс, все же, заметил как несколько раз вздрогнули его пальцы на левой (человеческой) руке — когда Макс сообщил о его смещении с должности и когда ненавязчиво рекомендовал Амалике преукомплектовать группу своими людьми. «Значит, ты не один тут приглядываешь …» — мысленно обратился к Леону Макс.

— Думаю, — добавил Макс, переводя взгляд с Леона и Амалики на Сибл-Вей и Алипа, сидевших справа от него, — Иль найдет подход к нашим программистам… — Макс смотрел на всех одинаково доброжелательно.

Потом он снова обратился к сидевшим напротив:

— У вас еще будут вопросы, Амалика?

— Нет. — Амалика коротко покачала головой. — Все понятно.

— Тогда примите мои поздравления… — (Макс протянул руку Амалике. Та ответила на рукопожатие.) — …Уверен, вы справитесь с этой работой…

В конце пятиминутки Макс попросил Амалику задержаться.

Когда все вышли и Макс с Амаликой остались одни, он достал из кармана и протянул ей небольшой серебристый цилиндр — обычное запоминающее устройство, какие использовали для хранения информации. (Это отличалось от большинства подобных устройств и их аналогов, разве что, б о льшим объемом.) Амалика взяла накопитель.

— Он зашифрован? — спросила она.

— Да. Вашим личным кодом-подписью, — ответил Макс. (Амалика удивленно заломила бровь но ничего не сказала насчет его осведомленности.) — Никто кроме вас не сможет активировать его, — добавил он. — Если, конечно, накопитель не попадет в руки ребят из Бюро…

— Не попадет. Уверяю вас, — сказала женщина.

— Я в вас не сомневаюсь, — Макс улыбнулся. — Вам уже сообщили имена тех, от кого надо избавиться?

— Да. Я получила список. В группе поддержки работают пять человек преданных корпорации… Леон расставил их на ключевые места… Пять из двадцати пяти.

— Отстраните их… сместите на второстепенные должности, — сказал Макс. — По возможности замените нашими людьми.

Амалика молча кивнула.

— У вас на все четыре дня. Потом обновление должно быть готово в любой момент… Александр сообщит мне когда придет время действовать…

Оставшись один, Макс сидел неподвижно, размышляя над тем, что должно было произойти уже совсем скоро. Он знал обо всем. Теперь перед ним не было загадок. Теперь все было ясно. Он знал что вскоре произойдет и знал, что будет делать в то самое время и что будет делать после. И даже если он, Макс, потерпит неудачу — он знал — неудача эта не остановит движения того могучего маятника в часовом механизме истории, который уже начал раскачиваться. Механизм этот, остановленный много веков назад, теми, для кого смена эпох означала конец, накопил достаточно энергии чтобы сломить удерживавшие его ветхие скрепы. Механизм работал. Он продолжал работать и тогда, когда те, кто желали оставаться у власти вечно, напыщенно заявляя о конце истории, единогласно признавали его сломанным; они бахвалились тем, что созданный ими миропорядок — есть вершина социального и экономического развития, с сытой отрыжкой тыча изнеженными пальцами в замерший маятник. Но они обманулись. Они забыли уроки истории. Забыли о том, что единственный эффективный способ остановить и даже уничтожить механизм истории, это тот, который применили их предшественники тысячу шестьсот восемьдесят семь лет назад — всеуничтожающая война. Они забыли, что пока существует продающий и покупающий, нанимающий и нанимаемый, владеющий собственностью и неимущий, существует и противостояние между этими противоположностями; единственное, что может быть общего между сытым господином, живущим за счет ежедневно обираемого им наемного раба, и этим самым рабом — это антагонизм, и этот антагонизм и есть та сила, та энергия, что приводит в движение часовой механизм истории, стрелки которого возвещают смену эпох.

На фоне имеющих вскоре произойти событий, его роль не так уж и велика: всего-то — запустить программный код… Ему не придется идти в бой против специально натасканных псов, призванных охранять многовековую деспотию олигархии — против вооруженных до зубов солдат с промытыми пропагандой мозгами; против корпоративных полиций; против спецподразделений Бюро; против телохранителей крупных боссов. Все, что он должен будет сделать, это — запустить программный код.