Ярослав Питерский: Ленин жЫв

Он вдруг заметил, что она начала нервничать. Сигарета дрожала у неё в пальцах:

– Ладно, хватит. Говорите. Это уже затягивается. Времени нет. За мной следят. И только благодаря Хрушёву я смогла…

Кирилл вздохнул и, внимательно посмотрев ей в глаза, монотонно сказал:

– Хорошо. Я хочу Вам предложить…

Она вздрогнула и растерянно посмотрела на него:

– Как, и Вы?

Он улыбнулся и, согласившись, кивнул головой:

– Нет, простите, я хочу Вас попросить…

Стюарт такой ответ понравился. Она улыбнулась и, затянувшись, вновь выпустила дым в сторону Кирилла:

– Вот это другое дело.

Он стерпел это и лишь тяжело вздохнул:

– Знаете. А я хоть тут у вас и не старею, но стал в душе уже настоящим стариком. Тяжело всё это.

– Что именно?!

– Так жить. Как я. Тяжело. Поймите, это очень тяжело.

– А я думала – наоборот, всё для Вас тут как сказка… и я так радуюсь за Вас… когда Вас вижу… я радуюсь…

Кирилл вновь поморщился. Женщина вновь говорила странности, но Лучинский сделал вид, что не расслышал последних слов:

– Ага, сказка. Ну ладно, но я не об этом. Я о сыне. О своём сыне. Вы ведь хотите его забрать?

Стюарт стала совсем грустной, она бросила окурок себе под ноги и затушила его подошвой туфельки. Помолчав, она спросила:

– Что Вы хотите?

– Я? Я хочу, чтобы Вы стали ему настоящей матерью.

Она вскинула брови и удивлённо спросила:

– Правда? Почему?!!! Вы знаете? Вы всё знаете? Нет, Вы не можете знать… просто не можете…

Он ответил не сразу, не понимая, что она говорит ему… вновь посмотрел на прудик, в котором плескались большие жирные золотые рыбки. Их бока отливались кроваво-красными полосками.

– Просто я хочу, чтобы он рос как простой, вернее нормальный, настоящий человек.

– Правда?! – на глазах Стюарт выступили слёзы. – А я думала… Вы против будете и будете мне сейчас выговаривать, просить, умолять… Хотя, если бы Вы знали главную причину… Вы бы согласились без уговоров!

– А смысл? – хмыкнул он. – Всё ведь решено. И я ничего уже не решу. Что даст моя строптивость?!

– Да, Вы правы… – грустно согласилась она. – Но, поверьте, это будет, наверное, самый счастливый ребёнок на свете. Я сделаю всё, что смогу. И Вы будете радоваться. Вы будете всё это видеть и радоваться!

– Не получится.

– Что? – вздрогнула она.

– Не получится сделать его самым счастливым. И меня заодно…

– Почему?! – обиделась Стюарт.

– Потому что ребёнок не должен видеть, что его родители становятся моложе его самого, а родители, пусть и приёмные, не должны видеть, что их ребёнок стареет и умирает у них на глазах. Это противоестественно жизни. Обычной человеческой жизни.

– Что Вы такое говорите?! Я не понимаю! Артур… мы назовём его Артур… как короля… Артур будет такой, как Вы. Он будет бессмертным! Это я знаю. Мне сказали врачи!

– Они Вам лгут. Он не будет такой, как я. Я один такой, и другого просто быть не может, даже Ваш супруг никогда не будет такой, как я. И это я вам говорю по секрету.

– Почему? – испуганно и беззащитно пропищала она. – Почему Вы так говорите?! Это неправда!

– Это правда. Во-первых, потому я уже не я. Всё кончено. А во-вторых, Светлана ошиблась. Она ошиблась, вернее ей помогли ошибиться. Оно приняла не тот препарат.

– Что? – Стюарт побелела от напряжения. – Нет, Вы говорите неправду! Я так надеялась! Я так думала о Вас, я знала, что Вы именно такой, каким я Вас представляла! Мне так не хватало Вас!

Лучинский поморщился, странный монолог женщины немного насторожил его. Но Кирилл, не обращая внимания на слова Стюарт, сказал:

– Вот! – Кирилл положил рядом с собой на скамейку упаковку, ту самую серебряную упаковку с жёлтыми капсулами. – Это ответ на мой вопрос и выход из вашей печальной ситуации.

– Какой ситуации? У меня сейчас ситуация, которую Вы пока не можете себе представить! Но Вы поймёте всё! Я верю, что Вы всё поймёте! – она заплакала, молча и тихо.

Слезы катились по её щекам, оставляя почти невидимые полоски. Ему стало её немного жаль. Он посмотрел на неё как можно ласковее и грустно улыбнулся:

– Я же вижу. Вы хорошая женщина. Вы хороший человек. Зачем Вам это всё?

– Что всё? – вздрогнула она.

– Эта игра со временем? С бессмертием? Зачем Вам это надо? Вам же нужно обычное бабье счастье. Семья, ребёнок. И всё! Зачем Вам всё это?

Она окончательно разрыдалась. Её спина ходила ходуном. Она достала из сумочки носовой платок и, прижав его к лицу, пыталась сдерживать звуки. Получалось глухо и немного нелепо. Он не торопил её, хотя ему даже захотелось её обнять и прижать к себе. Но он не мог этого сделать. Наконец, она вытерла глаза и, немного успокоившись, сказала: