Габриэль Зевин - Это у меня в крови (ЛП)

– Он был рад моему возвращению домой.

ГЛАВА 2

Я ПОДСЧИТЫВАЮ СВОИ БЛАГОСЛОВЕНИЯ

В воскресенье утром Нетти и я пошли в церковь. Новый священник был невероятно скучным оратором, но проповедь была мне интересна: о том, что мы слишком много внимания уделяем тем вещам, которых у нас нет, и это единственное, чем мы занимаемся. Конечно, я была виновата в подобном поведении. Чтобы скоротать время, я решила подсчитать свою удачу:

1. Меня выпустили из «Свободы».

2.Нетти и Лео, насколько мне известно, были в безопасности.

3.Вин упростил для меня сделку со своим отцом.

4.У нас есть деньги и здоровье.

5.У нас есть Имоджен Гудфеллоу, Саймон Грин и мистер Киплинг....

В шесть часов мы встали в очередь для получения гостия.

Когда мы выходили из церкви, кто-то позвал меня по имени и я обернулась: это был Микки Баланчин и его жена София.

‒ Привет, кузины! ‒ он тепло поприветствовал нас с Нетти и расцеловал в щеки.

‒ С каких это пор вы ходите в церковь? ‒ спросила я Микки, потому как никогда не видела его здесь прежде. Нетти и я посещали католическую церковь, потому что её посещала наша мама, но все родственники со стороны отца посещали православную, если уж на то пошло.

‒ С тех пор, как он женился на католичке, ‒ ответила София Баланчина со странным акцентом. Хотя она говорила на английском языке очень хорошо, было заметно, что английский ‒ не её родной язык. ‒ Доброе утро, Аня, Наталья. Мы встречались совсем ненадолго, в связи с моей свадьбой. Это хорошо ‒ увидеть вас обеих в добром здравии. ‒ Она тоже расцеловала нас в обе щеки. ‒ Трудно сказать, кто из вас старшая сестра.

Микки показал пальцем на меня.

‒ Ты должна была прийти ко мне как только освободилась.

Я сказала ему, что вернулась домой только в пятницу вечером и планировала посетить его на этой неделе.

‒ Микки, тебе нужно дать девочке комнату, ‒ сказала София, неожиданно взяв руку Нетти и мою, и настояла на том, чтобы мы присоединились к ним для позднего завтрака. ‒ Вы ничего не ели, ‒ обвинила она нас, ‒ и мы живем только через пару кварталов отсюда. Так, нам нужно прекратить устраивать свои спектакли на крыльце собора. ‒ Она не была родом из России, но кое-что в ней напоминало мне бабушку. Я быстро оглядела Софию Баланчину. Я вспомнила, что видела ее на свадьбе, но похоже, была с ней резка. У нее были каштановые волосы, карие глаза, большой, скорее лошадиный, нос. Всё в ней было большим ‒ руки, губы, глаза, скулы ‒ и она была на несколько дюймов выше своего мужа. (Микки был настолько низок, что я всегда подозревала его в ношении обуви с платформой) София Баланчина казалась сильной. Мой кузен понравился мне еще больше, ведь я знала, что он женат на такой женщине.

Хотя Нетти и я пытались возразить, София настояла на том, чтобы мы пришли к позднему завтраку и каким-то образом мы оказались в их городском доме на Восточной пятьдесят седьмой улице, не так далеко от того места, где живет семья Вина.

София и Микки занимали два нижних этажа трехэтажного дома из железного песчаника. Верхний этаж занимал отец Микки, Юрий Баланчин и его медицинские сестры. Со дня на день они ожидали смерть Юрия, как сообщила мне София Баланчина.

‒ Это будет милостью, ‒ сказала она.

‒ Это так, ‒ согласилась Нетти. Я уверена, что она подумала о бабушке.

За обедом мы придерживались безобидных тем. Я узнала источник необычного акцента Софии ‒ её отец родом из Германии, а мама из Мексики, ‒ а Микки и София в свою очередь спросили меня о планах на следующий год. Я сказала им, что не уверена, а смогу ли пойти в школу. Третья неделя семестра только начиналась, и я боялась, что у меня не будет возможности найти подходящую школу. То есть учитывая мою судимость.

Нетти вздохнула:

‒ Как бы мне хотелось, чтобы ты вернулась в Троицу.

На подсознательном уровне я была счастлива не возвращаться в Троицу. Мне выпал шанс сделать перерыв от старой рутины, старых людей. По-крайней мере, так себе говорила я.

‒ После всего, что вы пережили, думается, было бы неплохо что-то изменить, ‒ сказала София, повторяя мои собственные мысли. ‒ Хотя и трудно идти в новую школу в старших классах.

‒ Это оскорбление, ‒ сказал Микки. ‒ У этих бастардов не было причин выгонять тебя.

Он ошибся. У администрации была прекрасная причина: я принесла в школу пистолет.

После разговор продолжился по поводу того, как Нетти провела время в лагере. Об этом времени я знала мало. Она провела время, работая над проектом по поводу очищения воды от загрязнений на выходе из канализации дома. Пока Нетти описывала свою работу, её голос звучал находчиво, впечатляюще, по-настоящему счастливо, и я поняла, что поступила правильно, отправив её в лагерь. Я была горда тем, что она моя сестра и даже немножко гордилась и тем, что ради неё поступила правильно. Мое горло сжалось. Я встала и предложила помочь убрать со стола.