Владимир Бочкин: Синдром бездны (СИ)

— Симпатичный, — отстранёно думаю я. — Наверное, пользуется успехом у девчонок. Правильнее будет сказать, пользовался. Потому что при самом благоприятном раскладе, увидит представительниц противоположного пола уже в зрелом возрасте, а при неблагоприятном, они ему вовсе не понадобятся. Ходит как все в школу, учится летать, по выходным сбегает с друзьями на трамплин для острых ощущений, или на ту же Дальнюю скалу или Большой каток, да мало ли мест, где можно показать свою удаль и мастерство. Разумеется, без ведома родителей, хотя все родители прекрасно знают, где тусуется подрастающее поколение, потому что в своё время делали то же самое. Но всё это теперь в прошлом и он, кажется, это понимает.

— У нас к тебе пара вопросов, дружок, — Борис Петрович кладёт парню руку на плечо, и от этого жеста веет неотвратимостью. — Пройдём с нами.

— Я не хотел, — говорит он по дороге. — Честное слово я не хотел. Это вышло случайно.

В комнате для допросов, под неживым люминесцентным сиянием ламп, он говорит то же самое.

— Понимаете, я выходил из виража, а тут он слева, не знаю откуда взялся, наверное, выходил из-за скалы и его потоком бросило. Всё так быстро получилось, я даже понять ничего не успел. А потом поздно, его бросило на скалы и он начал падать, он уже неживой был, понимаете. Он не двигался, его разбило о скалу. Он падал как топор (я поморщился, неприятно сознавать свою банальность). Вижу, ему крылья переломало.

В комнате прохладно от системы вентиляции помещения, но у него всё равно капли пота на лбу.

Парень сидит на стуле, а дознаватель находится сбоку от него. Такова его манера. Ходить вокруг да около человека, постоять у него за спиной, наклониться из-за плеча и что-нибудь спросить ненароком. Мы с ним приятельствуем, но в такие моменты он меня пугает. Я невольно начинаю сочувствовать преступникам и не хочу оказаться на их месте.

— Почему ты не попытался ему помочь?

— Я испугался, как вы не можете этого понять, я просто испугался. Вы же знаете, какие там потоки, у Дальней скалы. Если бы я круто взял вниз, меня бы самого о скалы расплющило. Сам бы отправился за ним, а я ведь видел, что ему нельзя помочь. Поздно, вы понимаете. Он уже погиб, а я бы тоже разбился, не вышел из пике. Я не мог ему помочь, понимаете. Я просто не мог. Поверьте мне.

Борис Петрович пожимает плечами.

— Главное, чтобы суд тебе поверил.

Я молча сижу в углу и наблюдаю за происходящим. Конечно, парень мог ему помочь, если бы не запаниковал. Крылья не такие уж хрупкие, большой запас прочности. Они бы выдержали небольшое пике, а дальше достаточно включить мотор. А после догнать и выпустить сетку. Конечно, у обычных летунов сеть в основном для покупок, но серия А-4 может выдержать ещё одного человека. Парень просто струсил. Так часто бывает. Много выпендривался перед одноклассниками, но в реальной аварии растерялся. Я чувствую странную смесь презрения и жалости. Возраст здесь не скидка. Я в свои шестнадцать ещё не такое вытворял. Этот парень (Яковлев Александр Валерьевич) не знает, что в соседних комнатах уже допрашивают свидетелей. Они были слишком далеко, чтобы успеть вмешаться, но зато всё видели и вызвали патруль. Они явились добровольно, искренне шокированные происшедшим. Впрочем, мы все пребывали в лёгком шоке. Аварии — не самое распространённое, но вполне обычное явление, но отказ от помощи, если твои крылья сохранны — это уже за гранью добра и зла.

Я выслушал показания Яковлева и отправился в кабинет писать рапорт. Мои соседи по кабинету — Седьмой и Второй, уже вернулись и теперь сидят с виноватыми лицами.

Седьмой нервно постукивает кулаком по столу. Всё ясно без слов, но я всё же спрашиваю.

— Игорёк, не догнали?

Седьмой словно ждал сигнала. Он вскакивает и начинает кружить по кабинету, такому маленькому, что кружить в нём можно разве что стоя на месте.

— Сам не видишь, что ли! Слишком опоздали, чуть бы раньше… Два раза сети отстреливали, но без толку. Камнем ушёл в бездну. Пересёк последнюю черту так быстро, мы даже глазом не успели моргнуть. Надеюсь, он был уже мёртв, даже страшно представить, если он просто без сознания.

— Уже выяснили кто погибший?

Игорь берёт со стола лист бумаги.

— Аканов Сергей Иванович. Пробили по номеру крыльев и связались с женой, она уже летит сюда. У погибшего сегодня был отгул и он проводил утренний моцион у Дальней скалы, чтобы не висеть на трассе.

Игорь поворачивается ко мне.

— Ну а этот?