Татьяна Вильданова - Парадокс параллельных прямых. Книга вторая

На мгновение Жан зажмурился. А когда открыл глаза, то уже смог различить обтянутые платьем бедра и круто поднимающуюся вверх тропинку, по которой продолжали бежать его ноги.

Наконец, подъем закончился и они выскочили на грунтовку, ведущую вдоль обрыва к усадьбе.

– Николя! – подбегая к воротам, заорала Этьена, – Николя!!

Ничего.

В наступившей темноте дом казался большим чернильным пятном, пролитым на шевелящееся от звездного света небо.

Этьена бросилась к сараю, распахнула створку двери.

– Помоги!

В глубине сарая смутно обрисовались очертания маленького грузового автомобиля.

– Открывай ворота! – швыряя себя на место водителя, крикнула она Доре, – и садись! Где мы находимся? – когда Жан упал рядом, в каком-то радостном азарте прокричала она.

– Жерве, тридцать километров южнее Марселя.

– Марсель!? – изумленно выдохнула Этьена, – но почему?..

– Потом, – Жан захлопнул за собой дверь и примерился, как бы половчее перехватить у неё руль, – сейчас надо смываться…

– Монт-Розе направо или налево?

– Что? – несколько бесконечных секунд он пытался вспомнить, попадалось ли ему по дороге сюда такое название, – не знаю…

– Где Марсель?

– Там! – Доре, не глядя, ткнул пальцем в темноту сарая.

– Отлично! Стреляй во всё, что движется.

– Успокойся… – перехватив-таки руль, попытался успокоить девушку Доре, – лучше, если машину поведу я. Нет никакой спешки… не знаю, что это было, но оно мертво.

– Нет, – оттолкнула его руки Этьена, – ты уничтожил временную форму. Он создаст новую. Ему только нужно время.

– Что это было?

– Потом!..

Этьена повернула ключ, рванула переключение скоростей и отпустила тормоз.

Грузовичок пулей вылетел из сарая.

Доре отшвырнуло в угол открытой кабины.

Не сбавляя скорости, машина пролетела двор, на повороте накренилась набок, какое-то время катилась на двух колесах, потом с треском выпрямилась и рванула вперед.

От дверцы Жана швырнуло на приборную доску, потом вмяло в спинку сиденья.

– Включи фары! – вцепившись в приборную доску, заорал он.

– Незачем!

Мимо проносились черные бесформенные тени кустов, где-то рядом мерно шумело почти неслышное в истерическом реве мотора море.

– Ты цел! – не отрываясь от дороги, она метнула в его сторону счастливый, сияющий взгляд.

– Куда ты гонишь? – Жан немного освоился, если вообще можно освоиться в бешено мчавшейся по темной дороге вдоль обрыва машине.

– Есть место…

Машина резко вильнула в сторону.

– Стреляй!

На дороге промелькнул Матюрин.

– Стреляй же!

Доре растерянно оглянулся, чтобы успеть увидеть, как старик протянул вперед неправдоподобно длинные руки и почти схватился ими за борт кузова. Тогда он выстрелил, даже сквозь зажмуренные ресницы, ощутив слепящий сноп огня.

Машина резко затормозила.

– Пошли! – Этьена спрыгнула с сиденья, оббежала машину и схватила его за руку, – быстрее.

Под ногами замелькали изгрызенные временем, почти потерявшие свои очертания обломки плит, округлые куски колонн, камни. Впереди замаячило какое-то почти полностью разрушенное строение. На фоне звезд четко выделялись часть утопленной в скалу стены и фронтон с провалом входа.

– Смотри! – Жан порывисто оглянулся, а в следующее мгновение в его голове что-то хлопнуло, и он полетел в пустоту.

Этьена подхватила падающее тело подмышки и втащила за собой в стену.

– Привет, – ещё не открывая глаз, услышал Жан до боли знакомый голос.

Он открыл глаза и медленно сконцентрировался на бледном пятне перед собой.

– Ты как?

Пятно оформилось в лицо.

– Бывало хуже, – с трудом разлепляя спекшиеся губы, пробормотал он.

Несколько секунд он тупо смотрел на это лицо. Затем попытался приподняться, но резкая головная боль свалила его обратно.

– Это ничего, – девушка исчезла и снова появилась уже со стаканом в руке, – можешь сесть?

Доре уперся рукой в то, на чем лежал, оттолкнулся и сел, непроизвольно схватившись ладонью за затылок.

– Пей, это поможет, – поднесла к его губам стакан Этьена.

Мужчина глотнул и зажмурился от резкой горечи тягучего как клей напитка.

– Пей, – продолжая вливать в него зелье, с мягкой настойчивостью повторила она.

Проглотив всё, он некоторое время расслабленно сидел, с интересом ощущая, как боль стекает с головы вниз и растворяется в упругом материале кушетки. Затем, когда она окончательно растворилась, Жан с удовольствием просмаковал гулкую пустоту освобожденного сознания, а затем… вспомнил всё, что с ними произошло и резко распахнул ресницы.