Филимон Грач - Промзона

– Ну да, ну да… – задумчиво произнёс Кит, – не всякой змеёй был укушен в запястье…

– То-то и оно! – Сержант исподлобья оглядел товарищей.

– А, ну! – тут Кит резко поднялся из-за стола и решительно направился к доходяге. Подсев к нему, он резким движением повернул его на бок, а своё левое острое колено слегка подопхнул ему под живот, чтобы тот не заваливался лицом вперёд, – где, тут? – задрав ему рубаху и немного приспустив штаны на ягодицы, он нетерпеливо принялся осматривать его со спины, ища глазами место инъекции.

– Нет там ничего! Мы уже проверяли… – отвернувшись к столу, Сержант достал пачку сигарет и закурил, отстранённо глядя перед собой.

Малой, глядя на него, без спроса тоже угостился из его пачки, а за ним уже и Салогрей с Лаки Мэном.

– Скорей всего, это «фальшак»! Мы однажды тягали такого. Помнишь, Малой? – Салогрей посмотрел на Малого, передавая ему словесную эстафету.

– Как не помнить… – Малой тонкой струйкой выпустил дым изо рта, а сам вприщур то на Кита посмотрит, то на Сержанта.

Выдержав паузу, Кит опять заправил рубаху доходяге в джинсы, одёрнул ему куртку на поясницу и после аккуратно опустил на спину;

– А чего ты вдруг так решил, а, Салогрей? – уголок его губ саркастически оттянулся вправо вместе с усом.

– «Опыт, сын ошибок трудных!» – с лёгким сарказмом процитировал Пушкина Салогрей и тоже коротко ухмыльнулся, словно поставил точку в спорном вопросе. Затем, глядя на часы, пристёгнутые поверх эластичного жгута, он стал что-то подсчитывать себе в уме, потом вскинул голову и на полном серьёзе спросил, глядя на Кита, – а ты ему в очи давно заглядывал, дед?

– В зенки-то? – Кит мотнул головой и бросился опять к незнакомцу. Склонившись над ним, он двумя пальцами раздвинул ему оба века на левом глазу и обомлел… – Ё-ё-ё!

– Что, «патина»? – с тревогой в голосе спросил Малой, для чего не понятно, выставив вперёд свою длинную стеклянную трубку с колбообразным утолщением на конце.

Заслышав слово «патина», все остальные мужики тоже повскакивали со своих мест, чтобы посмотреть на инфицированного.

– Да, вот ты ж, господи!.. – опираясь руками о колени, Кит с трудом поднялся с корточек, но и отойдя на метр, он продолжал ещё долго вертеть головой по сторонам, словно искал чего-то.

– А я вас предупреждал! – зло заметил Малой, – эту суку надо было ещё там добить! На месте! Возле седьмого эгрегора!

– Тьфу, опять двадцать пять! Ну с чего ты взял, Малой, что это был седьмой эгрегор? – Кит нарочно сделал ударение на слове седьмой.

– Сам выдумал! – огрызнулся Малой и опять направился к столу допивать свой чай.

Никто не заметил, как Сержант в это время молча снял берданку с плеча, надломил казённик, проверяя патрон в стволе, потом тихо защёлкнул его и, незаметно наставив ружьё на доходягу, уже собрался было нажать на курок, как Кит мгновенно поднырнул ему под руку, пытаясь своим предплечьем ствол его ружья отвести максимально вверх и в сторону… Но… секунда – и оглушительный хлопок с треском разорвал тишину в помещении и тотчас дробь десятками свинцовых точек усеяла неоштукатуренную стену за печкой. Продолжая удерживать рукой ствол книзу и строго глядя на Сержанта, Кит с укоризной покачал головой.

– Не сейчас, чехча! Так мы их и за сто лет не вычислим, переносчиков этих!

– Я не согласен! – Сержант резко вырвал ружьё из цепкой руки товарища, – у инфицированных был разный всегда диагноз!

– Ну да, ну да… – Кит выставил ладонь вперёд, словно успокаивал здоровяка, – только бывают носители, Сержант, а бывают переносчики! Этот… – он миролюбиво кивнул головой в сторону дохляка у печки, – не переносчик! Я тебе зуб даю!

Инцидент был вскоре исчерпан. Больного решили не трогать, пока тот сам не оклемается. После как всегда бросили жребий, кому этой ночью в тепле спать придётся, а кому опять до утра шастать под дождём по Промке, отслеживая нежелательных гостей из Медного Города. Хотя, «до утра» – это слишком сильно сказано! Ночь в Промзоне не известно откуда начало своё берёт и почему-то никогда не заканчивается.

Кому повезло однажды побывать в Медном Городе, а потом вернуться живым обратно, рассказывают, что там напротив, от надраенной меди так бликами лупит по глазам, что недолго и зрения лишиться. А ещё, что там есть особые зоны, где свет, отражённый от медных скульптур в луч фокусируется специально, замешкаешься на минуту и фатальный ожёг тебе обеспечен. В этом суть эгрегора и заключается, чтобы сначала приманить, а потом уничтожить.