Андрей Агаев - Панацея стратегическая

– Это же хорошо – осторожно сказал я. Черт его знает, чем он недоволен!

– Понимаешь – неожиданно просительным тоном сказал он – Тут такое дело, помнишь деда Николая?

– Это который герой советского союза, ветеран Отечественной?

Дед Николай был гордостью Юркиной деревни. И не только. Когда я жил в деревне, (в детстве) к этому деду из центральных газет корреспонденты приезжали, телевидение тоже в стороне не осталось.

Когда он одевал на Девятое мая свой китель с орденами и медалями, казалось, что он одел кольчугу – так их было много. Такие как он, даже в войну редкость. Рожденный для боя! Сейчас ему девяносто два и четыре ранения не прошли даром.

– Да!

– Что с ним?

– Парализовало его, лежит бревном, молчит и плачет! Может, ты достанешь свою радугу, пронесем деда, пока не помер?

– Думаешь, поможет?

Все-таки, червячок сомнения в правильности моих недельных Размышлений у меня был.

–Нам же помогло!

– Давай попробуем. Когда?

– Так ведь прямо сейчас! Деда уже перенесли на ту поляну!

Ни хрена себе! Как Кузьма убедил родных деда это сделать?

Наверно, мизинец показал. Хорошо, что ему не средний палец отрезало!

– Я тебя на берегу жду на трех лодках, попросил мужиков помочь тебя перевести!

– А зачем три лодки?

– Так ведь Леха хочет семью провести, здесь тебя ждет, да и ты свою семью возьмешь, нет?

Вот ведь! Все предусмотрел! Наверняка и его семья на поляне!

– Буду минут через двадцать – сообщил я в телефон и отключился.

–Карина – крикнул я жене, которая зевая, пекла на кухне что духмяное на утро, собирайся и детей бери.

За что я люблю и уважаю свою супругу, несмотря на её "вибропилу", это за то, что она хорошо понимает, когда надо просто делать, что говорят.

Подумав, я не стал оставлять семью дома. Завтра мне на вахту, а там бог знает, что может произойти. Лучше провести их сейчас. Даже здоровых. Хуже точно не будет. Если получится....

Через двадцать минут мы были на берегу Двины. Младший, оторванный от подушки, недовольно хныкал. Дочери теребили вопросами жену.

Старший зло молчал. Не дали доиграть в контакте.

Поздоровавшись, мы без долгих обсуждений, быстро загрузились и помчались на остров с поляной.

Под мощным, импортным мотором, Юркина лодка летела, как на крыльях. Только поговорить с Алексеем не удалось – рев мотора заглушал все.

На поляне собралось человек тридцать. Многих я знал.

Большинству далеко за полтинник. Позади всех суетился Петро – вредный, завистливый мужичонка, по крысиному пакостливый. К нему у меня была стойкая неприязнь. И не только у меня. В центре стояли импровизированные носилки с дедом. И молчание. Все смотрели на меня.

С такой надеждой, от которой у меня защемило в груди.

Разулся, и побрел по траве. Ближе к месту, где была арка, ступни стало пощипывать. Есть! Я вгляделся. Там, где была радуга, четко проступали ясно видимые лучи. Потоптавшись, я остановился в том месте, где щипало сильнее всего и опустился на колени. Потрогав задрожавшие световые нити, ухватил одну из них и тихонько потянул. Она стронулась.

Мягко пошла вверх, но едва я поднял её над землей, тут же нырнула обратно сквозь пальцы. Что за черт? Попробовал еще раз. И еще раз.

Ноль! Радуга упрямо ускользала обратно, словно пугаясь людей.

Червячок сомнения зашевелился и мгновенно превратился в трехголового змея. Спокойно! В прошлый раз тоже были люди. Немного, но тоже люди! В чем дело? Место то же. Люди те же, плюс не те же. Неужели дело в этом? Я встал. Тут же подскочили Леха с Юркой.

– Ты ЧЕ??

– Я развел руками – Не идет почему то!

– Делай, давай, а не руками разводи – бешено рявкнул Кузьма, гневно раздув ноздри – Люди ждут!

Его оттеснил Алексей и прибалтийским спокойствием произнес – Солнце!

– Что солнце? – не понял я.

– В прошлый раз ты достал свою дугу, когда всходило солнце!

– Точно!!! Ведь как только я достал радугу, её солнце тронуло!

Кузьма, сердито посмотрел на нас обоих, гневно фыркнул, как мерин под грузом навоза и стал засучивать рукава. Плохой признак.

Последний раз после закатывания, полдеревни отсиживалась в речке два часа, пока у Кузьмы завод не кончился.

– Раскатывай рукава обратно – сказал я – Или губу насчет радуги закатай!

Кузьма гневно сверкнул голубыми глазами и отвернулся.

– Когда восход? – Спросил я Лешку и мы одновременно повернулись на восток. Тот наливался красным, как ухо после плюхи Кузьмы.

Алексей посмотрел на часы, беззвучно пошевелил губами и уверенно выдал – через сорок две минуты!