Array Коллектив авторов - Под маской альтер-эго (сборник)

Открылась дверь, и в палате появился доктор Уизерспун. Был он улыбчив, нижняя губа слегка испачкана шоколадом, а очки небрежно выглядывали из нагрудного кармана. – Здравствуйте, мистер Пратчет, – громко сказал доктор и сел на стул, ближе придвинув его к койке.

– У вас губа испачкана, – медленно проговорил Ди.

Доктор тронул губу пальцем, наигранно удивился, сунул палец в рот.

– Да, фальшивая нота… Не очень я соответствую моменту, верно?

Ди хотел ответить что-то колкое – колкости стали его коньком за три года скоротечной старости. Но сил не хватило. Ди замычал и завозился в койке.

– Можете не отвечать, мистер Пратчет… Ди… Знаете, а ведь мне неудобно называть вас Ди, мистер Пратчет, такой вы старый… – Уизерспун хохотнул. – Ди, ты, наверное, удивлён. Что это он, напился, что ли? Или как ты думаешь? Нет, не напился я, Ди. Я пришёл проводить тебя в мир иной. Я часто так делаю – люблю это отделение, где помирают такие, как ты – некогда вкусившие бессмертие.

Ди заворочался в койке сильнее, глаза его, было затуманившиеся, блеснули злобой.

Доктор Уизерспун перестал улыбаться. Он поднялся со стула, наклонился, поймал взгляд жёлтых, с красными прожилками глаз Пратчета и заговорил, быстро, но четко и громко:

– Ты, Ди, умрёшь через пару минут. А я хочу рассказать тебе правду. Нет никакого геронтологического конфликта. Я придумал этот синдром. Главное знать, что колоть и какие таблетки скармливать пациентам. Иногда замечательные лекарства дают очень интересный совместный эффект. И мне верят. Пациенты верят, коллеги верят, потому что я светоч, я пишу монографии и защищаю диссертации. А случаев СНС пока ещё слишком мало, чтобы сделать какие-то выводы. Вас, бессмертных, и без того не так уж и много. Да, Ди, я властен над твоим диагнозом и над твоей жизнью. Ты мог бы прожить ещё пару сотен лет, а может, и больше. Но я так не захотел. Ты будешь одной из известных жертв СНС – миллиардер в самом расцвете сил сгорел от страшного синдрома. И боссы из медицинских и фармакологических компаний поверят в эту болезнь, даже если не удастся её доказать в независимых исследованиях. Потому что боссы эти – тоже бессмертные, и они испугаются – они уже боятся, Ди. Я изобрету лекарство, которое станет обязательным для приёма всем бессмертным, я заработаю миллиарды, Ди, и смогу себе пересадить что-то ещё, кроме печени. И буду жить долго, без синдрома Уизерспуна и прочей ерунды. Наверное, я сумасшедший ублюдок, но я слишком хорошо знаю бессмертных, чтобы относиться к вам по-человечески.

Доктор Уизерспун, выдохшись, откинулся на спинку стула, глубоко вздохнул и взглянул на Пратчета.

Ди Пратчет был мёртв, и лицо его искривилось страшной маской. Бессмертный ушёл из жизни в муках. Уизерспун чертыхнулся, руками выправил черты лица, пока они не закоченели, и нажал кнопку активации робота-медсестры. Нужно было зафиксировать смерть.

Лучшее, чем можно занять себя в плохую погоду, – это сидеть перед горящим камином, неспешно потягивая коньяк и читая хорошую книгу. За окном барабанит дождь, в углу комнаты бормочет видеоэкран, передавая последние новости, и только клочок бумаги, белеющий на тумбочке, мешает полностью погрузиться в ощущение уюта и покоя.

Телеграмму принесли в полдень, когда я, как обычно, обедал в ресторации «Чёрный Мельник». Пусть и не самой фешенебельной, даже по местным меркам, но с отличной кухней, что для меня значило куда больше.

– Вам письмо! – взволнованно воскликнула фрау Эльзе, встречая меня у порога пансиона.

– Письмо?

– Да! Посыльный сказал, что отдаст его только вам в руки, лично! – она опасливо посмотрела на меня, и я буквально увидел, как из достойного и выгодного постояльца превращаюсь в авантюриста, ведь кому, кроме авантюриста, могут приходить секретные письма, которые нельзя доверить порядочной женщине, хозяйке пансиона!

Сочувственно подмигнув молоденькому пареньку, мнущемуся в углу и явно выдержавшему несколько атак неукротимо любопытной фрау Эльзе, я быстро расписался и, к её большому разочарованию, не распечатывая, сунул бумагу в карман.

– Семейные дела, – пояснил я хозяйке, улыбнулся и поднялся в свой номер.

На Бергарден я прилетел год назад, выйдя в отставку. Ни начальство, ни сослуживцев в известность о своём нынешнем местонахождении не ставил, а родственников у меня уже чёрт знает сколько лет не было. Так что и писать мне было некому. Однако на телеграмме стояло «Рику Лаверграу, лично».