Сергей Шведов: Пять доказательств небытия Руси Московской

— Президент, пидарас, о народе не думает! — крякала одна прдсадная утка в предбаннике.

— Это всё жиды его с толку сбивают! — подквакивал другой, словно офицер гестапо из отдела IV-B-4, которым командовал оберштурмбаннфюрер СС Адольф Эйхман, непосредственно ответственный за уничтожение евреев.

Пожилой прапор сидел рядом с ними и только ехидно улыбался.

— Прикажите им заткнуться, товарищ прапорщик! Трещат, как две сороки. Голова от них болит.

— Не имею права. У нас полная демократия и свобода слова.

И тут меня как чёрт за язык дёрнул. Не штатные говоруны, а прапор меня завёл.

— Да кто так топорно работает? Вон молоденький прапорщик у тумбочки с телефоном сидит в одной рубашечке с голубыми погонами, а ты в бушлате паришься, чтоб скрыть под ним короткоствольный АК. КГБ жидится раскошелиться на дорогой, современный, но очень компактный автомат с магазином на тридцать пять патронов? Его легко под кителем спрячешь, а ты в бушлате сидишь, дурень.

Пожилой прапор в бушлате заметил что–то интересное в дальнем уголке предбанника и уставился туда.

— Ты морду от правды на отворачивай, без пяти минут отставной козы барабанщик! Такую шваль отстойную посадил подначивать людей на подлянку против власти, какую давно пора гнать сраной метлой в отставку. Молодых сажать для провокации надо, профессионалы долбанные.

Старый прапор вскочил и юркнул в боковую узкую дверцу. Признаться, я сдуру уже ожидал появления вооружённого наряда, но прапор как ни в чём не бывало вернулся в предбанник и ласково улыбнулся мне:

— Вы с чем пришли, уважаемый?

Я протянул ему большой незапечатанный конверт с двумя листками. Он взял его с вежливым полупоклоном и снова исчез в боковушке. Минут через пять отворилась заветная дверь с табличкой «Помощник Президента», и длинноногая красуня строго вопросила:

— Ковалевский, кто?

Я поднялся.

— Проходите!

Тихонькие старушки–жалобщицы закудахтали, мол, они прежде меня пришли, но старый прапорщик вежливо принялся их успокаивать, а меня красуня провела не к помощнику президента, а в кабинет какого–то гэбэшного майора.

— Садись, старик… Кто тебе напечатал эти листки?

— Я сам.

— А в электронной форме они у тебя сохранились?

Я вытащил из кармана съёмный носитель информации и положил перед ним. Он проверил файлы на вирусы и торопливо кому–то переслал по интернету.

— Ты владеешь компьютером?

— Я вышел на пенсию учителем математики и информатики в средней школе.

— Перед тобой стоит компьютер. Напечатай своё имя–отчество.

Я напечатал.

— Откуда такая скоропись?

— Я начинал срочную службы с учебки КГБ на делопроизводителя.

— Ага, тут у нас записано, — прочитал майор со своего монитора. — Всё верно. Был в запасе у нас на учёте в военкомате… Откуда стопроцентная грамотность в русском языке?

— Неграмотных учителей в школе не бывает.

— Минуточку, — он нажал какую–то кнопку. Вошла докторша или медстра в белом халате. — Маша, проверь его пальцы на работоспособность.

Девчонка минуты две мяла мои руки.

— Всё в порядке, Иван Петрович. Ни артрита, ни отложения солей, но окончательное заключение даст только специалист.

— Вот этим ты сейчас и займёшься. Я выпишу направление на обследование деда на предмет профпригодности в области спецпропаганды и идеологического противостояния.

— В нашей поликлинике?

— С ума сошла! Только в лечкомиссии при администрации президента.

Раздался телефонный звонок.

— Я занят! — рявкнул майор. Потом вскочил, вытянулся в струнку. — Так точно, тащ генерал! Сидит у меня в кабинете…. Да, из наших, сержантом бы на срочной службе. Есть — передать это дело полковнику Терещенко!.. Я уже выписал направление и даже приказал главврачу лечкомиссии собрать консилиум, — соврал и не покраснел майор. — Через полчаса результаты обследования организма отставного сержанта Ковалевского будут у вас на компьютере. Прошу отметить, это я раскопал такого самородка… Служу вольности Отчизны!

Майор на минутку застыл в раздумье. Потом вытащил бутылку коньяка. Сначала выпил сам, потом налил мне:

— Помни, Ковалевский, это тебя я призвал на службу из отставки! Считай, ты решмл все свои финансовые проблемы.

— Служу вольности Отчизны! — гаркнул я ему тогда от радости. — Ну, больше вроде бы как и рассказывать мне нечего. Вопросы и споры об оплате моей службы, продажи моего бизнеса и дома вас разве интересуют?