Линн Рэйда: Просто пой[СИ]

Но сейчас его не было.

Я могла бы спуститься вниз и прогуляться по району, дожидаясь вечера. Могла сидеть прямо на лестнице, пока Лада не придет с работы.

А еще я могла подобрать слово–ключ. Во избежание попыток подобрать пароль многие владельцы кодовых замков обычно программируют их так, чтобы замок автоматически блокировался после трех неправильных попыток. Беда в том, что после этого входную дверь наверняка заклинит и тогда, чтобы ее открыть, нужно будет вызывать снизу мастера из техподдержки. Несомненно, Лада будет мне очень признательна, если не сможет вечером попасть домой.

Что ж, две попытки у меня, по крайней мере, есть.

Холодными, чужими пальцами я набрала на крошечном экране «Джей». Дверь протестующе пискнула, на крошечном дисплее загорелся красный огонек.

Промашка.

Перед тем, как попытаться снова, я раздумывала несколько минут.

Я перебрала в уме названия ее любимых книг и имена друзей. Страны и города, где бы она хотела жить. Бар «Джинджер», где мы когда–то проводили каждый третий вечер. Многие из этих слов были неразрывно связаны с ней в моей памяти, но я не могла сказать, какое из них она могла выбрать в качестве ключа. Я колебалась.

Может быть, я вообще ищу ответ не там? Может быть, пароль нужно искать в какой–то другой области? Ее стихи? Название ее романа?..

Я рискнула и набрала «Джинджер».

И невольно вздрогнула, услышав писк.

Опять не то.

Что ж, следует признать, что шансов с самого начала было очень мало.

Я отошла от двери и уселась на ступеньках лестницы. Вяло исследовала содержимое захваченной из дома сумки. Записная книжка, пачка сигарет, подаренные Вардом темные очки, лэптоп, зарядка для лэптопа. Больше ничего. И точно ничего такого, что могло бы скрасить многочасовое ожидание. Я оперлась плечом о стену и лениво закурила. Лада сначала учится, потом работает, к тому же ей придется добираться на метро из центра, значит, она будет здесь не раньше десяти. Мне предстояло просидеть на лестнице не меньше четырех часов, в то время как зарядки у лэптопа в лучшем случае хватило бы на полчаса. Незачем и включать.

Я попыталась выпустить колечко дыма. Вард рассказывал, что раньше у меня это прекрасно получалось. Но, если кое–какие вещи мое тело помнило само, то умение пускать колечки, видимо, было утеряно с концами. Разве что последовать совету Варда и попробовать еще раз — уже с трубкой.

Наступившая весна брала свое, так что пока на лестничной площадке было относительно светло. Но грустное предчувствие грядущих сумерек уже тянулось от окна, просачивалось в щель полуоткрытой форточки. На пыльном подоконнике стояла банка, заменявшая кому–то пепельницу. Наверное, соседи Лады много и с удовольствием курили.

Прошел по меньшей мере год с тех пор, как я в последний раз была в этой квартире.

Это был чертовски странный год — по крайней мере, для меня.

Но именно сейчас, сидя на лестнице под дверью, я задумалась, каким был этот год для Лады. Из нашего разговора в Кофе–пабе было сложно что–нибудь понять. Мне редко попадались люди столь же отстраненные и сдержанные, как она — вернее, столь же хорошо умевшие казаться отстраненными и сдержанными, если считали, что так будет правильно. И вместе с тем…

И вместе с тем — или я верю в то, что я нужна ей, или же прямо сейчас встаю и ухожу.

Безумие — без приглашения вломиться в чей–то дом. И еще большее безумие — прийти мириться вопреки недвусмысленному «нет», которое читалось в ее позе, голосе и взгляде даже прежде, чем она сказала это вслух. И все–таки сейчас я знала, что если я могу что–нибудь противопоставить глубине наших обид и разногласий — то разве что эту не имеющую оправдания готовность выбить эту чертову входную дверь ногой, если у меня не получится открыть ее обычным способом.

Мысленно обратившись к Ладке, я сказала ей: я знаю, что была права, когда доказывала, что нам следует бороться. Но именно теперь я понимала, что и ты была права, когда сказала, что мы все ослеплены борьбой, что мы ведем войну ради войны. Наша ошибка состояла в том, что мы ожесточились — и уже давно в своем ожесточении боролись ПРОТИВ, а не ЗА. Против несправедливости, но не за понимание. Против насилия, а не за человечность и любовь друг к другу. И поэтому тот путь, который мы избрали, оказался тупиком. Но мы найдем другие способы разрушить эту стену.

Догоревшая до фильтра сигарета обожгла мне пальцы, и я выронила ее на пол.

Думаю, я запишу свою историю, чтобы ее прочли все те, кто думает, что мы больны.