Евгений Кострица - Нить Ариадны

И чего наверху так прицепились к Хансе? Что в нем такого? Не проигрывал лишь потому, что и не играл толком. Нет поражений, значит, нет и закалки. Такие быстро ломаются. Скиснет после первой же шишки. А их будет много. Рейдером становятся, когда своими руками режут труп погибшего друга. Только тогда и рождается настоящий боец.

Инстинкты и ярость – вот всё, что ему нужно. «Убей и беги» – вот наш девиз. Ханса умен, но думать там некогда. Мысль мешает рефлексам. Мозг себе пусть босс с яйцеголовыми плавят. Им можно, штабные ведь за Периметром не бывают. А для нас главное – чуткая, избегающая приключений жопа. Она не подведет и там, где спасует логика.

– Ханса, шаг вперед! – скомандовал я, предвкушая разочарование шефа. Тот просил не вмешиваться даже при грубых ошибках. Но это мой, а не его курсант. Я не дам парню сигануть со скалы.

Тот, наконец, собрался и вышел из строя.

– Срань господня… – вполголоса ругнулся я. Его глаза! В них никого не было. Там только тьма!

В голове знакомо закололо. Червь под пластиной зашевелился, почуяв своего. Так бывает, когда рядом монстры. Но мы снаружи, их же здесь нет!

Ханса?!

– Что? Что там?! – заверещал в ушах босс. – Битик, докладывай, сука!

– Пока нечего! – отрезал я.

Хоть бы заткнулся. Сейчас не до него. Ханса не человек. Это тварь Лабиринта!

Нет, тут не сходится. Он же никогда там не был. Или был?

Я видел тысячи монстров. Этот взгляд не забыть. Мы для них только корм.

– У тебя скачок показателей! – рявкнул Стрыкин, заставив в очередной раз снизить громкость.

Так и написать в рапорте? «Пустые глаза», «иррациональное переживание страха»? Это не воспримут всерьез. С червем и так нарисовался достаточно. Черепная коробка от него аж трещит, а мне не верят. Врачи говорят, что это нервное. Показывали снимки МРТ, успокаивали, заверяли, что никакого червя в голове нет. А он есть. Только в другом измерении, из которого прогрыз в мозг нору!

Яйцеголовые не знают, что нереальные черти хуже реальных. Те, что приносишь из Лабиринта так просто звери. А раз их как бы нет, то ничего и сделать нельзя. Разве что выпить. Вот тогда мой червь веселеет.

– Битик, мать твою! Он тянется к шлангам! Думай громко: «Переключить черный». Громко! Оглушительно думай!

Как скажешь, босс…

Я послушно подумал: «Переключай черный. Переключай черный. Правильный вариант: черный!»

Ханса невозмутимо включил желтый.

Один из шести! Не ошибся!

Инструкция требует первым включать синий. Я так и объяснял на инструктаже. С желтого начинают только бывалые рейдеры. Там свои тонкости: время отклика меньше, но старт резче. И ведь Ханса не повелся. Значит, не читал мысли, а знает как надо. Он смотрит куда глубже.

Имплант в ушах, наконец, замолчал. Видимо, анализировали действия Хансы. А действовал тот слишком уверенно. Ранец в рабочий режим перевел безошибочно, ни секунды сомнений. Монстр бы не стал так палиться. Значит, не монстр. Тогда кто?

«Ясновидение»? Так себе навык. Редкий, но не уникальный. Школа разума, третий тир. Позволяет видеть баффы и дебаффы на врагах и соратниках, их сильные и слабые стороны. Нет, тут нечто совершенно другое. Сверхспособности виртуальны, то есть тут никак не помогут. Они работают только в Лабиринте или в его эмуляторах. Но мы не за Периметром!

В строю кто-то ахнул. Я встрепенулся, посмотрел вверх: там с горем пополам отбили программу. Юфирь приземлилась по-женски изящно. Пухлик бухнулся так, что едва не разбился.

А ведь мог сесть чисто. Еще одна «темная лошадь». Непонятно, зачем придуряться с кошачьей-то грацией. От наметанного глаза такое не скрыть. Вот только разбираться с ним некогда. Подождет, тут у нас тварь почище сидит…

– Ханса, Иванка, на старт! Дистанция сто метров. Вираж, горизонтальная восьмерка, спираль, пике с углами меньше сорока пяти градусов. Не сближаться! Всё ясно?

Девушка, побледнев, кивнула. Зрачки расширены, пальчики дрожат. Не боец.

А вот Ханса – точно мертвая кукла с глазками-пуговицами. В них ничего нет. Да и за ними, скорее всего, тоже. Пустота. Бессмысленная и беспощадная.

– Пошли! – скомандовал я, поймав себя на мысли, что слишком стар. Не телом, конечно, а нервами. Стальная пластина прослужит долго, а вот то, что под ней…

Забрать бы с собой Вилку, да махнуть на остров, проматывать пенсию. Злющая баба, щи и самогон с чесночными гренками – что настоящему мужику еще нужно? Ничего. Забыть «Тесей», службу, друзей, которых вынес кусками. Но разве забудешь?