Тарас Бурмистров - Смерть на курорте. Расследование кровавых преступлений в одном мистическом городе, которого нет на карте

Наконец, его сознание зачерпнуло такой глубокий пласт, что и медитации почти остановились. Двигаться дальше было некуда. В памяти что-то оставалось, но это «что-то» извлечь было невозможно. И в первый раз чувство зря теряемого времени больно укололо его. Разбрасываться такими драгоценными вещами, как время, Лунин не привык.

Еще несколько дней он провел, не работая вовсе – ни над текстами, ни над сознанием. Горечь тяжелого поражения подступала изнутри, отравляя душу, но он не поддавался этому настроению. Надо было, однако, что-то делать. Находиться в абсолютной пустоте он не мог.

Эта остановка не могла быть долгой, но пока она продолжалась, дни следовало чем-то занять. Сидеть в кафе или дома в номере и пялиться попусту в окно было откровенно глупым занятием, а вернуться к чисто философской, а не художественной работе Лунин уже не хотел – хотя, скорее всего, она бы у него получилась, как и раньше. Но впереди маячили новые, и очень заманчивые творческие перспективы, отказываться от которых было попросту жаль. Всякое дело, раз уж оно начато, надо доводить до логического конца.

Когда настал день праздника, решение все-таки посетить его у Лунина уже совсем созрело. Кириллов был прав: это был не более чем один вечер. В конце концов, легкая встряска и новые впечатления, может быть, даже пошли бы ему на пользу и оживили воображение. Медитации и тексты никуда не делись бы. По крайней мере, за один вечер, проведенный в гостях, в теплой дружеской компании.

Решившись окончательно, Лунин с легкой душой направился к себе в гостиницу – поворотный момент застиг его, как обычно, на прогулке. Вокруг опять все опустело, людей не было. «Наверное, все на празднике», – подумал он, стараясь придать ситуации комический оттенок. Это должно было сгладить ощущение, что он занимается чем-то не тем.

Дверь в номер была приоткрыта, как и в прошлый раз, в первый вечер в этом городе. Наверное, Кириллов опять зашел, подумал Лунин, и почти обрадовался этому – можно было поехать вместе. Кстати, он забыл расспросить его, как тот все-таки попал в номер. С памятью творилось что-то неладное, но, уходя, дверь он запер на ключ, это он помнил точно.

Открывая ее сейчас, Лунин поднял руку в дружеском приветствии – да так и замер с поднятой ладонью. То, что он увидел внутри, ничем не напоминало привычную ему обстановку. Стол был перевернут, бумаги разбросаны, ковер на полу свернут в большую трубку. В ноздри ему ударил странный запах, от которого делалось тревожно. И тут он заметил тонкую дорожку крови, ведущую к свернутому на полу ковру.

Медленно и почти спокойно Лунин прикрыл за собой дверь, войдя в номер. Это было как продолжение одного из его кошмаров. В одну долгую безумную секунду он даже подумал, что так и не вышел из какого-то слоя своей медитации, но сразу опомнился. Увы, это была реальность.

Осторожно, стараясь не наступать на капли крови на полу, он подошел к ковру и отвернул край, уже догадываясь, что увидит. Человек лежал спиной кверху, и затылка у него не было – череп был стесан или, скорее, даже вмят внутрь сильным ударом. Лунин прислушался, но дыхания не услышал. Что бы тут ни случилось, какая-то история здесь уже закончилась.

Первым желанием его было бежать без оглядки и постараться забыть об этом, как будто ничего этого в его жизни и не было. Но инстинктивный порыв выглядел не очень разумным. Выпутываться из трудных ситуаций следовало аккуратно, чтобы не сделать хуже.

Мысли неслись вскачь, обгоняя одна другую. Преодолевая дурноту, он снова накрыл тело ковром, поднял свои документы, которые валялись на полу, и оглядел комнату еще раз. Вряд ли ему могло понадобиться что-то еще. Брать с собой вещи, собирая их по всему номеру, ему совсем не хотелось. Ничего ценного там не было. Переодевшись в выходной костюм, Лунин бросил старую куртку и джинсы на кровать и понял, что готов к отступлению.

Тихо и бережно ступая, он подошел к двери и прислушался. Похоже, что в коридоре никого не было. С улицы донесся детский крик, но издалека. Странно – он почти не видел в этом городе детей, а может, не обращал на них внимания, занятый своими мыслями.

Не торопясь, он открыл дверь и выглянул наружу, стараясь сохранять спокойствие. Легких ностальгических чувств, как всегда, когда он покидал какое-то место, в котором ему не доведется уже побывать, на этот раз не возникло. В коридоре действительно оказалось пусто – это можно было считать везением. Лунин вышел, прикрыл дверь и, подумав, не стал запирать ее на ключ.