Александра Созонова - Последнее и единственное

Первые два-три месяца со ссыльными находились несколько организаторов, помогающих наладить хозяйство и внутреннюю жизнь лагеря. Поскольку жить и работать приходилось в окружении опасных преступников, все они перед поездкой на остров наделялись надежной защитой, или «оберегом». Принцип действия «оберега» основывался на высвобождении энергии внутриклеточных ядер. Введенный под кожу катализатор под воздействием импульса, посланного мозгом, стимулировал мгновенную биохимическую реакцию. Результатом было образование защитной волны (похожей на ту, что окружала остров, но лишь внешне), которая полностью окутывала человека, от подошв до макушки, и надежно защищала от любых воздействий: механических, химических, биоэнергетических. Чтобы привести «оберег» в активное состояние, достаточно было послать мысленный приказ. Когда человек засыпал или терял сознание, защитная волна возникала автоматически.

Начальник группы помимо «оберега» наделялся оружием – «био-бластером». Его принцип действия был сходен с «оберегом», только вместо клеточных ядер задействовались митохондрии. С помощью волевого импульса владелец «био-бластера» мог парализовать на определенное время любой живой объект на расстоянии до пятидесяти метров, не нанося при этом существенного вреда внутренним органам.

Несмотря на сложность биохимических и психо-энергетических процессов, лежащих в основе действий «оберега» и «бластера», чтобы внедрить их в организм, достаточно было произвести подкожную операцию, быструю и безболезненную.

Велес, Будр, Матин, Лиаверис и Арша – пятеро свободных, временно пребывающих среди сотни извергнутых из общества, были близки к завершению своей миссии. Два месяца назад вертолет высадил их на маленький, буйно-зеленый и весьма живописный с высоты островок в северо-восточной части Атлантического океана. Спустя три дня к наспех сколоченной пристани пришвартовался корабль с разномастной, шумной, угрюмой, возбужденной публикой на борту.

Велес к своим двадцати семи годам успел побывать в подобных экспедициях пять раз, и два последних – в качестве начальника группы. Здесь, на островах-зонах, он утолял свою ненасытную и неусыпную жажду нового. Здесь же избавлялся на время от одиночества. Его родители и оба брата были «виртуалами». В искусственную реальность ушла и девушка, школьная любовь, с которой они собирались соединить свои жизни.

Ни высоколобые психологи, ни вдумчивые психиатры не могли дать внятного объяснения, почему одни индивидуумы предпочитают обитать в виртуальных пространствах, другие же до самой смерти не покидают реальности. Ни гены, ни воспитание, ни родовые травмы, ни астрологические особенности – ничто не давало гарантии, что человек, достигнув определенного возраста, не «подсядет» на компьютер, либо наоборот – исполнится к нему презрением.

Для Велеса монитор, клавиатура и датчики были самыми ненавистными на земле вещами. Дополнительной причиной, по которой он стал сопровождать на острова ссыльных, была та, что под прозрачным куполом подобное не водилось. В число прочих ограничений для осужденных за убийство входил запрет на посещение виртуальных пространств (что объяснялось заботой о душах преступников: искренне раскаяться в содеянном можно лишь трудясь или рефлексируя, но никак не развлекаясь в нарисованных мирах).

Будь Велес покрепче здоровьем и пошире в плечах, он подался бы в путешественники, спелеологи, астронавты. Но слабая конституция и болезни, одолевавшие в детстве и юности, поставили крест на любых мечтах, окрашенных в романтические и мужественные тона. Не имея возможности пересекать океан в одиночку на резиновой лодке, пританцовывать над жерлом просыпающегося вулкана или обшаривать закоулки пещер в поисках доисторических чудовищ, Велес стал жить людьми. Новыми, как бесчисленные уголки земли и космоса, интересными, как они же, и опасными, хоть и не смертельно.

Конечно, ссылаемые на острова представляли собой своеобразный людской контингент. Своеобразный, но не однообразный, ни в коем случае! Разброс характеров, темпераментов и лиц в этой среде был похлеще, чем, скажем, на какой-нибудь богемной тусовке. Не говоря о том, что страсти кипели здесь не в пример искреннее и интенсивнее.

Злосчастное здоровье, точнее, его недостаток, напоминало о себе и в этих, относительно комфортных условиях. (Если, конечно, считать комфортом жизнь в палатках и временных обиталищах из бревен и земляных кирпичей.) Когда напоминания учащались, Велес не мог не думать о том, что в будущем, и уже недалеком, придется сменить образ жизни: обитать размеренно и спокойно, уходя каждое утро на службу и возвращаясь всегда в одну и ту же квартиру, к одной и той же жене. (А если жены не окажется – к телевизору.) Мысли приводили к тоскливому содроганию, и он спешил перевести их быстренько на другое.