Сергей Смирнов-Кислород - В небо на сломанных крыльях. Как мы на костылях и каталках спасали Вселенную

«Ничего подозрительного не нашёл, – говорю я ему, – только постель свежее некуда! Ей бельё что, каждый день меняют? Ещё и запахом сосновой смолы пахнет».

«Э, нет… – говорит мне Енот, обнюхивая постель, – это точный запах нашей реки. Вот прямо Днепром пахнет! Уж тут меня никто не проведёт – я этот запах ни с чем не спутаю!»

Ну, не стал я с Димкой спорить, не принципиальным спор мне показался, да и в класс уже пора было идти. Хотя запах лесной хвойной смолы вновь почуял. А потом, когда мы были в столовой, Анька снова на меня так зыркнула, что я чуть не подавился. Как будто просекла, что я лазил куда не надо… Вот тогда я у неё и попросил мысленно прощения. И, знаешь, она как будто улыбнулась мне. Но тоже так, мол: «Ну, смотри – прощаю, но только на первый раз!»

Мне почему-то очень захотелось увести разговор хоть немного в сторону.

– Слушай, Серёг, если уж на то пошло, я её видел вчера на пляже раздетую… когда она уже у нас в отделении оказалась. Ну, раздетую… в смысле в купальнике. Очень близко я, правда, не подходил, но на ногах даже швов не видно… А ты мне про какие-то пластины…

– Андрюх, ну ты меня удивляешь, чесслово! – изумился Серёга. – Ну, неужели ты со своей фантастикой не понимаешь, насколько просто роботу… – и тут Сергей запнулся, словно и сам не вполне верил в то, что хотел сказать… – Ну, короче, сделали робота в виде человека, вот и всё. Но ничего человеческого там нет, кроме кожи, то есть оболочки.

«Ничего человеческого там нет», – эта фраза, как и то первое слово Серёги про робота, больно ударила меня по мозгам… и по сердцу… но я решил не показывать виду:

– Ну, хорошо; допустим, ты прав. Но должна же быть у нашего робота какая-то «крышка»… то есть крышка футляра в ноге для всовывания тех самых пластин, о которых ты говоришь?! Пусть и прикрыта эта «крышка» человеческой кожей…

Несколько мгновений Серёга держал паузу… а потом прямо взорвался весь:

– Андрюх, ну, что ты в самом деле! «Крышку» ему подавай! Ты рассуждаешь… как это называется… а, вот, вспомнил – рационально! А тут же…

– А что «тут же»? – перебил я его, не в силах сдержать обиды за «оболочку». – Законы физики никто не отменял! И уж тем более при создании советского робота!

– Андрей, а как же «седьмая кровать»? – спокойно и с ехидной такой улыбкой спросил Сергей.

И тут «съел» уже я.

– То-то же, – похлопал меня по плечу друг. – Физику он вспомнил! Просто ты боишься поверить в то, что сам же в упор видишь…

И тут я заметил, что он мрачнеет… и смотрит вовсе не на меня.

– Ну, всё. Павлинка сюда идёт, – прошептал Серёга как-то обречённо. – Что ей надо? Сейчас всю малину нам испортит.

Я уже замечал эту девчонку из Второго. Не заметить её было нельзя. Высокая. Даже немного выше моего друга. Стройная. Красивая. Даже в общем-то красивее Ани Крыловой… Вообще, вспоминаю, много красивых девчонок было в Санатории. Больше, чем в нашей с Серёгой школе в Калининграде… это если в процентном соотношении, да простят мне наши школьные девочки!..

У девчонки, вернее уже серьёзной юной девушки, которую Серёга почему-то назвал так пренебрежительно, была особая, строгая… величественная красота. Я даже могу сказать, на кого она была похожа! Она напомнила мне… богиню Афину Палладу, её изображения в учебнике по древней истории и в других книгах. Только чертами потоньше… У неё были очень густые как смоль волосы, игравшие на солнце воронёным отливом. Но – короткие… По модной тогда причёске гаврош… Наверно, она бы носила длиннее, но стричь вынуждал… мощный шейный корсет, поддерживавший её голову как бы на двух стальных колоннах. Тоже, по сути, экзоскелет. Потом я узнал, что её оперировали во Втором… тяжёлая травма шейного отдела позвоночника… Экзоскелет придавал ей ещё больше величественности и строгой, царственной осанки.

Вот так она подошла к нам, как царица и богиня, и сказала глубоким голосом… вроде как не повелевая, но…

– Я на победителя! – И добавила, чтобы это не выглядело уж совсем безоговорочным приказом: – Ладно?

Я невольно повернул голову к Серёге… Ох, артистом бы ему быть! Надо было видеть, с каким театральным размахом его недовольный и даже гневный вид, достойный Отелло, растворялся в кислоте саркастической ухмылки, достойной злодея Яго.

– Ну, я опять продул, Андрюха! – небрежно ткнул он тростью в шашку. – Невооружённым глазом видно. Нехорошо заставлять девушку ждать. Покажи ей класс.

Начал я игру с полной уверенностью в себе, но уже через несколько минут почувствовал… Не стану описывать своё состояние. Оно и так понятно… Я продул Павлинке! Даже не поняв, как это случилось. У Серёги был вид, будто его любимая футбольная команда проиграла финал чемпионата страны… Я развёл руками: ужасно стыдно… но извини, друг.