Рафаэль Гругман - Запретная любовь. Forbidden Love

Просыпаясь, маленькие дети просятся в родительскую постель, в которой они чувствуют себя защищёнными, и, пробуждаясь, Виктор заходил иногда в нашу комнату. Хотя мы с Даниэлем спим раздельно, наши кровати стоят вплотную друг к другу. Но чтобы объяснить сыну, почему отказываем ему в естественной просьбе, солгали, что страдаем кожным заболеванием, внешне невидимым: прикосновение чужого тела раздражает оболочку мозга и провоцирует рак кожи.

– А что такое «рак кожи»? – полюбопытствовал малыш.

– Нехорошая болезнь. Будут делать уколы. Ты ведь не любишь уколы шприцом.

– Не люблю, – нервно подтвердил Виктор и на всякий случай пустил слезу.

Даниэл отвлёк его компьютерной игрой, но радовался напрасно, – на следующий день Виктор вернулся из садика с выстраданной за день серией детских вопросов.

– А как же ты берёшь меня на руки? Ты не заболеешь?

– Нет, – успокоил он малыша, – пока ты не достиг пяти лет, я могу безбоязненно брать тебя на руки. Но спать ты должен в своей кровати.

На другой день воспитатель детского сада для мальчиков спросил Даниэля:

– Что у вас с кожей? Почему вы не укладываете Виктора в вашу постель? Мальчик страдает…

Даниэл покраснел, замялся, но это не вызвало подозрений и воспринялось с пониманием.

– Современная медицина делает чудеса, но в ряде случаев она бессильна.

– А что у вашего супруга? – настойчиво спросил воспитатель.

– Та же болезнь. Вот, спаровались два инвалида, товарищи по несчастью.

Воспитатель сочувственно покачал головой. – Бывает. – И рассказал об отце Фрэнка, страдающего схожей болезнью. Мы догадались: отец Фрэнка «наш». Я видел его несколько раз, когда он приходил в садик за сыном, но не подозревал, что одних мы кровей.

С дочкой обычно я виделся на детской игровой площадке. По выходным вшестером мы ходили в сквер, оборудованный аттракционами и детскими спортивными сооружениями и, пока Виктор под наблюдением Даниэля лазил по турникетам, я помогал Лизе катать Ханну на качелях. Хелен читала книгу, а Лиза рассказывала о шалостях и маленьких хитростях нашей дочери.

Сложнее сохранить в тайне интимные встречи. Мы жили в одном доме, но чтобы попасть из одной квартиры в другую, нужно выйти наружу и проскочить два лестничных пролёта. Каких-нибудь двадцать секунд. Но как объяснить детям ночные перебежки из одной квартиры в другую? – рано или поздно они нас застукают. Нашла выход Лиза. Пролистывая «Семейную газету», обратила внимание на объявление, на первый взгляд странное.

– Как тебе нравится? – Она вслух зачитала: «для особо прихотливых заказчиков: быстро и качественно выполняю любые строительные работы, включая установку потайных дверей».

– Тебя задело слово «прихотливых»? Он мог написать капризных заказчиков, с прихотями, привередливых, взыскательных, придирчивых.

Лиза недоверчиво покачала головой.

– Нет, дело в ином. Необычный сделан акцент. – Как опытный психолог, выискивающий скрытые пружины того или иного поступка, Лиза предположила. – Объявление закодировано. Потайная дверь. Это то, что нам требуется.

– Хочешь проверить? – шутливо спросил, не ожидая, что Лиза отреагирует моментально.

– Почему бы и нет?

Не моргнув глазом, она открыла сумочку, вытащила портативный сканер и провела по газетному объявлению. На телефонном дисплее рядом с номером абонента высветился профиль мужчины. Ниже имя – Ричард Меллони.

Лиза на секунду задумалась и глянула на меня.

– Рискнём?

– Как хочешь.

– Не дрейфь, старина, прорвёмся, – улыбнулась она и нажала кнопку «Разговор».

Два длинных звонка, на третьем – откликнулись.

Лиза пояснила, что хочет соединить находящиеся на разных этажах детские комнаты, чтобы девочки могли приходить друг к другу в гости, без суетливой беготни по лестницам. Безобидную ложь о девчонках Лиза произнесла с лёгкостью – искусству лгать гетеросексуалы научились с того дня, когда осознали себя изгоями общества.

Собеседники быстро поняли эзопов язык, второй по популярности после языка жестов. Для оценки объёма работ Лиза назначила строителю встречу на воскресенье. Когда он появился в нашем доме, я ахнул. Подателем объявления оказался Ричард, отец Фрэнка. Оказалось, он также шестым чувством вычислил меня, но помня о конспирации, себя не выдал. Спальни находились одна над другой. Ричард предложил в дальнем углу платяного шкафа разобрать пол, а на первом этаже в платяном шкафу в потолке сделать потайное окно, внешне неразличимое. В нужное время окно автоматически открывается, а дальше на выбор: складная лестница, трап-подъёмник или домашний дрон с грузовой платформой.