Catrine Crane - Жить

Профессию теперь назначали в специальном профессиональном центре и вели строгий учёт специалистов. Детей и подростков готовили к будущей работе сразу. В двенадцать лет проходили первичный тест, определяющий наиболее выраженные способности. С этого возраста дети уже помогали взрослым после школьных занятий. По два часа в день, согласно результатам теста и потребностям общества, выполняли легкую работу. В шестнадцать тестировали вновь, уже окончательно и направляли на обучение. После этого профессию не меняли. Свобода в этом отношении отсутствовала. Во время учебы подростки работали уже по пять часов, и выполняли более значимые поручения. Для взрослых дела обстояли иначе. Назначение получали исходя из навыков и образования. Если в прошлом работал врачом или спасателем, то твоя судьба очевидна. А если, например, актером, юристом, дизайнером, менеджером, тебе грозила переквалификация. Появился внушительный список ненужных теперь специалистов и список важнейших. Представителей отмирающих профессий оставили в небольшом количестве, ведь кто-то должен снимать новости, обращения к гражданам, делать одежду, писать законы.

Законы к слову сильно изменились и не давали возможности отстаивать свои права. Их соблюдали из страха, потому как наказания за нарушения назначали серьезные. В основном ссылали на тяжелые работы. Например, добыча угля, меди, хлопка, шерсти и другого сырья, лесозаготовки, рубка тростника и многое другое. Законы были направленны на восстановление прежнего уклада и в основном обязывали граждан. Прав, считай не осталось. Правительство убеждало, что это временные меры, на период реабилитации. А люди, благодарные за то, что выжили, готовы беспрекословно выполнять любые требования. Шок от последствий смертельного стихийного вируса прошел не сразу. Жизнь стала гораздо сложнее, появилась масса ограничений и запретов, но никто не спешил кричать о свободе. Свобода выражалось в том, что люди получили право жить, второй шанс.

Ввели комендантский час. После десяти вечера и до пяти утра находиться на улице разрешалось только при наличии удостоверения, доказывающего работу в указанное время. В ином случае – наказание. Владельцы увеселительных заведений как раз подделывали такие документы для своих посетителей. День был расписан по минутам, в основном все время занимала работа. Выходной только один. За нами разве что не следили по камерам. Такая инициатива была предложена, но ее отклонили временно, из-за больших финансовых и человеческих затрат. Сейчас на такую систему не хватало ни времени, ни финансов. Но в каких-то государствах эту затею осуществили, и она считалась успешной. Значит вопрос времени, когда ее введут у нас. Я не жаловался на любые ограничения. Честно говоря, мне было совершенно все равно. Я стал безразличен ко всему, кроме работы.

Мне повезло. До страшных событий я работал врачом, им и остался в новом мире. Даже больше, мне доверили возглавлять одну из больниц на севере города. Возможность остаться при любимом деле и получение новых полномочий, помогали держаться на плаву. Во мне нуждались, это не давало сломаться после всего пережитого. Жизнь полностью превратилась в работу. О большем я не просил. Теперь только работа имела значение, больше у меня ничего не осталось. Я переехал ближе к больнице, но дома практически не появлялся. Обустроил кабинет таким образом, чтобы не возникало необходимости покидать пределы больницы. Так я мог больше времени посвящать пациентам.

Все шло хорошо. Я нашел для себя формулу приемлемого существования, весьма успешно подстроился под новые реалии. В моем жизненном укладе присутствовал смысл, и я умело использовал данную возможность, чтобы не думать о потерях. Работу омрачал лишь поставщик лекарств и медицинского оборудования. Бывший заключённый, выпущен по амнистии. Новое правительство амнистировало всех, кроме особо опасных преступников. Людей не хватало, поэтому важно было использовать любой человеческий ресурс во имя восстановления мира. Для каждой категории преступников предусматривалось назначение. Одних отправляли на заводы, других на водные и электростанции, третьих на работы в транспортной сфере и другие. Точно не знаю, по какому принципу проводили распределение, но важные назначения не давали. Бывшие заключенные находились под постоянным строгим контролем. Мой поставщик стал одним из редких исключений. Получил должность через старые связи. Он не был хорошим человеком раньше, не стал им и сейчас. Осужден по статье причинение вреда здоровью средней тяжести группой лиц по предварительному сговору. Из всех участников преступления получил наименьший срок, опять же помогли влиятельные знакомые. Отмазать его полностью не удалось, слишком уж очевидно засветился на месте преступления. Я наводил справки об этом человеке, чтобы понимать, с кем имею дело, потому знаю достаточно. Преступлений, организованных по его указаниям, числилось много. Только сам он никогда в них не участвовал, не считая последнего раза. Тут у него были личные мотивы. Потерпевшая – девушка, его бывшая, которая судя по материалам дела, ушла от него к другому. Мужчина разобрался с ней так, как умел. А умел он подкараулить в темном переулке с двумя охранниками. Возлюбленного бедной девушки, к слову, так и не нашли, но и улик тоже. Остается только догадываться, какая судьба его настигла. Мерзавец не успел толком отбыть наказание. Разбирательство то и дело откладывали, а он разгуливал на свободе под подпиской о невыезде. После вынесения окончательного приговора прошел месяц, а после пришел вирус.