Татьяна Замировская - Смерти.net

После разрешения на слияние контекстов бэкапы всех дубликатов объединились. Возможно, там, куда я направляю вектор этой сбивчивой объяснительной метазаписки, это могло бы быть похоже на то, как подгружаются стыками и швами куски карт Google Street View. Свернул на соседнюю улицу – а там уже апрель.

Каждый из мертвых помнил о мире что-то свое – и после объединения бэкапов мир мертвых стал ярким, похожим на настоящий. Мертвые наконец-то смогли видеть друг друга, встречаться, знакомиться, ходить в кафе, выпивать опять же (достаточно пары умерших от последствий алкоголизма дубликатов, которых предала их же – нет, не их же, чужая, бесконечно чужая третья по счету пересаженная – печень, чтобы их бэкапы позволили всем в радиусе ста километров беспрепятственно посещать любые бары!), открывать собственные мертвые издательства (пусть живые со всеми их бесконечными биопривилегиями только попробовали бы там напечататься!), путешествовать, исследовать города, в которых не были раньше (да, пусть эти города – чья-то коллективная память, но разве обычные города – это не коллективная память?). Образовались социальная сеть для мертвых, интернет для мертвых, трансконтинентальные перелеты, круизные лайнеры; чем больше людей умирало и активировалось в мире мертвых, тем скорей восстанавливался и проявлялся мир как он есть – прозрачный, свежий, сияющий, будто только-только после дождя. Чистый поднебесный город, новый Иерусалим – правда, я не очень помню, знакома ли тебе эта метафора. Или это не метафора? Разве мир, состоящий исключительно из совместной памяти тех, кто его населяет, не есть то самое, о чем написано в этой книге?

И в этом мире всем правили память и любовь. Началось то, чего все боялись: мертвые стали встречаться с мертвыми и влюбляться в них. Живые стали ревновать к мертвым. Некоторым живым было неприятно, что их мертвым интереснее с другими мертвыми, они начали являться со скандалами к родственникам других мертвых. Вдова из Техаса застрелила вдовца из Кентукки за то, что дубликат ее умершего мужа стал жить с дубликатом его умершей жены (скрывали, конечно! но он однажды перепутал окошки чата!). Вдовец из Новосибирска разыскивает могилу любовника своей мертвой супруги опять же в Кентукки, потому что почему бы не выйти замуж за иностранца и не уехать за границу, пусть и после смерти. И почему бы тогда не скататься живому обманутому человеку в Кентукки и не плюнуть на могилу разлучника. Сложно понять, с какой целью. Но зачем-то все-таки нужны могилы, пускай бы и для такой разновидности утешения.

Именно тогда я и умерла – в золотой промежуток между созданием интернета для мертвых и тем моментом, когда интернет для мертвых сломался и мы ненадолго захватили мир.

Точнее, умерла я настоящая. Хотя я не вижу различия, точнее, не могу в него поверить. Ведь мы не умираем больше, умирает всегда кто-то другой. И совершенно невозможно посочувствовать этому другому, потому что, когда биооригинал исчезает, вся его память и жизнь переходят дубликату, значит, дубликат и есть оригинал.

Я копировалась седьмой раз, седьмой год подряд – в нашем городе регулярно случались теракты, поэтому было рекомендовано копироваться буквально всем. Именно после седьмого раза я поняла: что-то не так. Раньше я вставала с кресла, сотрудники отклеивали с моих висков электроды, спрашивали, как меня зовут и какой сегодня день (обычная процедура), а потом уточняли: «И что это значит?» (тоже обычная процедура). В этот раз они не спросили, как меня зовут, а сразу сказали: «Сегодня 25 марта 2043 года, и что это значит?»

– Это значит, что я умерла, – ответила я, как будто стоя на сцене, где на меня смотрят тысячи софитов и ни одной пары глаз. – Я проходила копирование в ноябре. Сейчас конец марта. Значит, я умерла в середине февраля и сейчас меня активировали – дубликат за ноябрь.

Вся эта процедура была регламентирована, я много раз ее репетировала перед процессом.

– Все правильно, – закивали сотрудники, которые уже, конечно, были не совсем сотрудники. – Идите домой, там вас будут ожидать все необходимые документы, формы для заполнения, подсказки для реабилитации, если будут какие-то вопросы, звоните нам, мы все объясним и расскажем.

– Причина смерти? – спросила я. – Что происходило с ноября по март? Эпидемия гриппа?

– Вы забыли, что всю информацию вы найдете дома, – улыбчиво выпроводили меня сотрудники, поддерживая под шероховатый (я удовлетворенно это отметила) мой змеиный локоть.