Катя Березуля - неДетский мир

Вернувшаяся Маша уселась на своё место и с интересом за ним наблюдала.

Никита откусил краешек свечки и скривил лицо.

Маша громко захохотала и легко толкнула в плечо Олега, тот заулыбался, больше довольный Машиной улыбкой, чем инцидентом с восковым изделием.

– Выплюнь, это не съедобно.

В комнату вернулась Машина мама, она зашла с открытой наивной улыбкой, хоть и заплаканным лицом, и начала наводить порядок: убрала со стола опрокинутую Сашей тарелку, задержалась возле Марины, трогая её длинные серёжки, восторженно улыбнулась, Марина подбодрила женщину ответной улыбкой.

– Умница какая, – похвалил Никита.

Мама Маши, довольная комплиментом, заулыбалась ещё шире.

Маша снова взгрустнула, глядя на маму.

Тут стена напротив стола «ожила», засветилась, на ней появилось изображение Няни – одного из персонализированных проявлений Верховного Интеллекта, который управляет этим миром. Андроиды этой серии присматривают за взрослыми и контролируют процесс взросления детей. Они имеют одинаковую внешность женщины лет 50 – брюнетки с небольшим лишним весом и тяжёлой грудью, всегда носящей одну и ту же причёску – тугую шишку. Няня широко улыбалась со стены-экрана всем присутствующим.

– Машенька, мы поздравляем тебя с совершеннолетием, – обратилась она к имениннице. – Детство кончается, и завтра ты начнёшь свой труд на благо общества. Я зайду за тобой утром, и мы пойдём выбирать твою работу. А теперь смотри, кто хочет с тобой поговорить.

На экране появился Папа – самый главный человек в этом мире, создатель и начальник Верховного Интеллекта, симпатичный брюнет с мужественными чертами лица. Никита вскочил с места – все его существо переполняла гордость. В эту минуту он даже завидовал Маше, ведь Папа сейчас лично скажет ей какие-то приятные слова. Остальные дети поднялись вслед за ним и приготовились слушать речь Великого Наставника, как его ещё называли.

– Здравствуй, дочь, – начал Папа бархатистым баритоном, от которого у присутствующих побежали по телу мурашки, – пусть последний день детства не расстраивает тебя, впереди большой труд на благо общества, а немного погодя – составление пары и рождение ребёнка.

Папа помолчал. Молчали и дети. Никита думал, что все присутствующие наверняка слышат стук его сердца – он сильно волновался, видя Папу так близко на экране.

– Это будут прекрасные дни, полные игр, – продолжил он. – Взрослые, в отличие от детей, умеют быть счастливыми, помни это. Никакой депрессии, никаких сомнений, только радость и открытия каждый день. А этот подарок – тебе.

Папа широко улыбнулся с экрана, и каждый ребёнок думал, что в этот момент он смотрит именно на него.

Раздался деликатный стук в окно. За ним висел в воздухе дрон, держа в своих длинных, изгибающихся, как дождевые черви, металлических манипулах обёрнутую бантом коробку.

Папа, улыбаясь, смотрел с экрана и молчал, всем своим видом излучая радость и гордость за детей.

Маша подошла к окну, провела рукой вправо, и верхняя часть прозрачного пластика отодвинулась в сторону. Дрон тут же протянул манипулы с подарком к образовавшемуся проёму, Маша взяла подарок и прошла с ним в центр комнаты.

Никита не мог отвести восторженного взгляда от Папы, который изображал любопытство, вытягивая шею в сторону коробки в руках виновницы торжества.

Дети уселись перед экраном в нетерпении, Маша бесцеремонно разорвала упаковку и достала из коробки куклу. Не сдержавшись, именинница скептически хмыкнула.

Папа снисходительно улыбнулся.

– Дай этой малышке полежать до завтра, – вновь раздался приятный уверенный голос, так располагающий к себе. – Взрослые любят такие игрушки.

Стена погасла. Маша со всей силы швырнула куклу туда, где секунду назад вещало изображение лидера детского мира. Гости заохали и зашептались, Никита недоумевал и внутренне возмущался этим поступком. К кукле бросилась мама Маши, бережно её подняла и начала убаюкивать. Маша громко зарыдала. Бедняжка сдерживалась весь вечер, но больше уже не могла.

– Не хочу-у-у, – выла Маша, пока Олег и Марина несмело гладили её по плечам и волосам.

Мама Маши увлеклась новой куклой, рассматривала одежду, двигала кукольными ручками.

Никита глазами показал Марине на выход.

– Ну что, пора прощаться? – тихо спросил Олег.

Он поцеловал Машу в щеку, потом прижался губами к её вздрагивающей от рыданий голове.

– Я так боюсь, – шептала Маша, вытирая слёзы.