Сергей Уткин: Будни завтрашнего дня

– Ага, за двойками, – хихикнул повеселевший Петька, вгрызаясь в рогалик.

– Ну, не без того, – усмехнулся Михалыч, отхлебывая горячий чай. – Ну да ты парень башковитый, недолго в двоечниках проходишь. Зато жить будешь по-людски, есть когда хочется, а не когда удастся. Может, и рост твой…

– А чего рост? – насторожился Петька.

– Как это чего? Мы с тобою уже года три знакомы, тебе четырнадцать скоро, а ты как был метр с кепкой, так и остался. А все потому, что ни жизни, ни еды нормальной ты не видел. А вот поживешь как все люди, тогда и подрастешь наконец!

– Угу! – улыбнулся Петька, но глаза его оставались серьезными.

– Ну вот и расшевелился! – обрадовался Михалыч. – А то сидит, куксится… Чай вон совсем уже замерз.

– Не-е, не замерз – отхлебнув, сказал Петька.

– Пей, не болтай! – шутливо прикрикнул Михалыч. – И нос держи выше, даже если совсем плохо будет. Иначе лучше сразу помереть, чем…

– А не страшно? – перебил разглагольствования Михалыча Петька.

– Чего?

– Умирать не страшно?

– Ну ты и вопросик задал… – Михалыч растопыренной пятерней поскреб в затылке, взъерошив и без того всклокоченную шевелюру. – Я, Петь, свое отбоялся, когда жену с дочкой маленькой похоронил и сам чудом жив остался. Вот с того дня я смерти не боюсь, а жду…

– А чего ее ждать-то? Вышел вон на крышу, да и прыгал бы!

– Нет, Петя, это не по мне. На моей душе и так грехов масса, а самоубийство этот грех самый тяжкий, неискупный.

– Почему? – тихо спросил Петька.

– Видишь ли… – начал Михалыч, но тут раздался приглушенный металлический лязг: кто-то стучал по входной двери.

– Во, кажись Витек пришел! – вскочил со стула Михалыч. – Я пойду, открою, а ты чай допивай, – добавил он, выскакивая за дверь.

Петька послушно отхлебнул из стакана, прислушиваясь к доносящимся из-за двери звукам. Было слышно, как лязгнул отодвигаемый засов и радостный голос Михалыча приглашал гостя войти, тот что-то тихо говорил в ответ. Снова прогремела входная дверь и кирпичные стены подвала донесли звуки приближающихся шагов. Петька торопливо допил чай и с недоеденным рогаликом плюхнулся на диван – лицом к двери, которая тут же распахнулась и на пороге возник щуплый невысокий мужичок с большой пластиковой сумкой в руках.

– Проходи, Витек, проходи, тут все свои – подтолкнул сзади Михалыч застывшего при виде лежащего Петьки гостя. – Знакомьтесь, это вот Петька, а это Витек…

– Здрассьте, – сиплым голосом пролепетал Витек, не сводя глаз с мальчишки.

– Здравствуйте… – Петька, дожевывая остатки рогалика, равнодушно оглядел внезапно оробевшего гостя. – Михалыч, я подремлю чуток, вы не гремите уж, ладно?

– Ладно, ладно, – добродушно прогудел Михалыч, отбирая у Витька сумку. – Хотя у тебя под ухом из пушки стрелять можно – спишь как убитый. Знаешь, Вить, тут пару недель назад вентиль на трубе прорвало, а там давление будь здоров. Вода лупит со страшным свистом, а Петька даже не проснулся!

– Хватит врать-то… – Петька проглотил последний кусок и демонстративно отвернулся к стенке. Почти сразу дыхание его стало тихим и ровным.

– Уснул, – тихо проговорил Михалыч. – Ладно, Витек, садись, не маячь в дверях. Только тихо, не разбуди малого.

– Слышь, Серега, а он кто? – Витек все также не сводя глаз со спящего Петьки рухнул на ближайший стул.

– Как кто? Пацан, сам не видишь?

– Вижу, не слепой! А что за пацан? Откуда взялся?

– От верблюда! – сердито отозвался Михалыч, выуживая из сумки начатую бутылку водки. – Нет, Витя, сегодня выпивки не будет. Разве что по чуть-чуть, для поправки здоровья…

– Да хрен с ней, с водкой! Ты толком можешь объяснить откуда этот Петька взялся?

– Ну откуда в наше время беспризорники берутся? – пожал плечами Михалыч, выкладывая на стол разнокалиберные банки и свертки. – Из интерната сбег, а до того с родителями жил, только погибли они давно. О, колбаска! Я уж и забыл какова она на вкус…

– Подожди ты с колбасой! Давно ты с ним знаком?

– Да около трех лет, а что? – Михалыч недоуменно глянул на Витька, отставив в сторону изрядно полегчавшую сумку.

– А странного ты за ним ничего не замечал?

– Да что ты привязался? Самый обыкновенный пацан! Две руки, две ноги, одна голова! Чего тебе еще? – распалялся Михалыч, не замечая, как начал говорить в полный голос.

– Да тише ты!!! – зашипел на него Витек. – Чего ты орешь?

– А чего ты привязался? – понизив голос, забормотал Михалыч. – Прямо как следователь на допросе, ей-богу…