Павел Хохлов - Селенит

Я подскочил на ноги так резко, что у меня закружилась голова. Озираясь по сторонам, я пытался понять, что за звук мог меня разбудить. Но хмурый рассвет за холодным окном постепенно проник в мертвый небоскреб, тускло освещая его обнажившиеся внутренности. Света было вполне достаточно, чтобы разглядеть окружающее меня пространство и убедиться, что мне ничто не угрожает. Возможно, мне что-то просто приснилось. Скорее всего, так оно и было, если учесть, что я проспал всего пару часов, наполненных тревогой и страхом.

Страх был вполне нормальным. Речь не шла о призраках миллионов людей, умерших в этом городе за считанные месяцы, тела которых усеивали улицы, наполняя их смрадом разложения. Это привлекало миллионы грызунов, размножавшихся с геометрической прогрессией благодаря обильной и калорийной пище. Они же распространяли всевозможные инфекции из-за чего постоянно возникали вспышки смертоносных эпидемий, снова и снова истреблявших население Земли не способное более противостоять заразе.

Но это было десятилетия назад, когда я только родился. Я был сыт, одет, обут, когда подрос, у меня было много игрушек, любимых и не очень. Всегда был выбор, чем играть сегодня, куда пойти завтра. Мое детство во всех смыслах было безоблачным. Когда я пошел в школу, в заброшенные города Земли стали приходить первые смельчаки, гонимые голодом, в поисках пищи, что еще могла оставаться на складах, не опасаясь более эпидемий. Миллионы тел были давно объедены до костей, количество грызунов заметно поубавилось и в мире воцарилось относительное затишье и, что-то отдаленно напоминающее стабильность.

Аналогию моего детства и страшных событий тех лет, которую я сейчас провел, неприятным холодком пробежала по моей спине, заставляя действовать смелее. Но соблюдать осторожность было просто жизненно необходимо.

Каждый раз нам говорили об опасностях пребывания на нашей прародине. Загрязненный воздух и атмосфера были наименее опасны для нас (как позже я убедился, воздух на Земле оказался свежим и кристально чистым). Самую большую угрозу представляли люди. Они атаковали наши заводы и рудники, которые мы продолжали использовать еще несколько десятилетий после Великого Переселения, выжимая последние ресурсы. Нам сразу и очень доступно объяснили, что мы стали врагами для землян. И это было не удивительно. Мы бросили их на планете, с которой продолжали выкачивать последние соки, забирая у них, лишенных практически всего, последние средства к существованию.

Но это была дальновидная, жестокая и циничная политика, обеспечивающая нам безопасное существование на Луне. Держа в руках все источники энергии на Земле, дамбы и плотины, космодромы и аэропорты, мы могли не волноваться за себя, живя от всего этого ада в четырехстах километрах. Да, мы были виноваты перед людьми, брошенными на произвол судьбы, и они теперь справедливо нас за это ненавидели. Нас учили их опасаться, любая встреча была равносильна смерти. Но и давали понять, что мы не имеем права ненавидеть землян, так как были ими каких-то пятьдесят лет назад, что люди, живущие на Земле нам равны. Просто цивилизация, загнавшая сама себя в тупик, заставляет применять подобные меры, без которых человечеству было просто не выжить.

Легко было придерживаться этой философии, когда ты дышишь свежим, пусть и искусственным воздухом, выработанным из лунных недр, не зная ни голода, ни холода, ни войн и эпидемий. Мы были одним из первых поколений, родившихся на Луне после миграции людей. Чтобы выжить, часть человечества перебралась на заранее приготовленные лунные базы, ставшие впоследствии настоящими городами. Прошло почти пятьдесят лет с момента колонизации Луны. Выросло немало новых городов, на свет стало появляться очередное поколение селенитов, расширилась переработка полезных ископаемых и освоение новых источников энергии. В то время как на Земле оставшиеся люди боролись за выживание на истощенной планете.

Сейчас, как я уже говорил, угрозу представляли живые, вернее выжившие. Как мне было хорошо известно, после масштабных и кровопролитных войн, истощивших последние природные ресурсы, как техники, так и живой силы, на Земле перестали существовать государства как таковые. Разрозненные группы людей стали собираться в организованные группы, разделившиеся на две части. Одни вели кочевой образ жизни в поисках пищи, другие предпочитали оседлый. Как правило, их поселения, большие и маленькие, образовывались вокруг старых нефтедобывающих заводов и прочих, градообразующих предприятий, брошенных нами. Оставшиеся земляне их реконструировали и продолжили вести добычу топлива. Масштабы добычи в тысячи раз уступали прежним объемам из-за ветхости оборудования и истощения запасов. Но этого вполне хватало, чтобы вести относительно нормальное существование. Подобные поселения вели активную торговлю с кочевыми племенами, обменивая добытое и переработанное топливо на инструменты, оружие, одежду и прочие, необходимые в быту принадлежности, которые они все еще находили в заброшенных городах. Не редко кочевые племена сталкивались между собой в кровопролитных схватках. Бывало, наоборот, объединялись, чтобы силою взять укрепления поселенцев, ведущих оседлый образ жизни. По миру скитались и оборванные, голодные бродяги, по одному или небольшими группами. Но, кто бы ни оказался на моем пути, я был обречен на верную мучительную гибель по той простой причине, что я селенит.