Сара Лотц - Три

Как все это нелепо…

Стараясь особо не вглядываться в брошенные автомобили, она пробирается через глубокие сугробы и направляется к снежным холмикам, выстроившимся по кругу перед зданием. Она читала, что здесь есть несколько памятников жертвам авиакатастрофы, и, сметая снег с одного из них, раскапывает деревянный знак. Позади него под другим сугробом она различает очертание креста в западном стиле. Элспет сметает снег, чувствуя, как от тающих кристалликов начинают промокать перчатки, и читает надпись: «Памэла Мэй Доналд. Вечная память». Она думает, есть ли здесь свой памятный знак у командира Сето. Она слышала, что, несмотря на все доказательства его невиновности, семьи некоторых погибших пассажиров (в голове всплыло японское название для родственников жертв катастрофы, на использовании которого настаивал Эрик Кушан, — идзоку ) по-прежнему продолжают винить в случившемся его. Возможно, это действительно был сюжет, стоивший того, чтобы его расследовать. «Нерассказанные истории о “черном четверге”». Сэм была права: в ней накопилось столько всякого дерьма.

Звук человеческого голоса за спиной заставляет ее вздрогнуть от неожиданности. Резко обернувшись, она видит сутулую фигуру в ярко-красной ветровке, которая направляется к ней из-за здания. Человек что-то сердито кричит ей.

Прятаться нет смысла. Она снимает темные очки и часто моргает от ударившего в глаза яркого света.

Он останавливается в нерешительности.

— Что вы здесь делаете?

В его английском чувствуется легкий калифорнийский акцент.

— Я приехала посмотреть на мемориал, — неожиданно для себя врет она, сама не зная почему.

— Зачем?

— Просто любопытно.

— Люди с Запада больше не приезжают сюда.

— Не сомневаюсь. Хм… вы очень хорошо говорите по-английски.

Он неожиданно и очень широко улыбается. Зубы у него кривые, с большими щелями. Он быстро закрывает рот.

— Я учил его много лет назад. По радио.

— Вы здесь хранитель?

Он хмурится.

— Я вас не понял.

Она указывает в сторону обветшалого здания.

— Вы живете здесь? Присматриваете за этим местом?

— Ага! — Еще одна обнажающая плохие зубы улыбка. — Да, я здесь живу.

Она думает, что, может быть, это Йомиюри Мийадзима, смотритель за самоубийцами, который спас Хиро и обнаружил останки Риу. Но это было бы уж слишком большой удачей, так не бывает.

— Я хожу в лес, чтобы забрать вещи, которые люди там оставляют. Я могу продать их.

Элспет отчаянно дрожит, мороз щиплет ее за щеки и заставляет слезиться глаза. Она переступает с ноги на ногу, но это не помогает.

— Много народу сюда приезжает? — Она кивает в сторону брошенных машин.

— Да. Хотите войти?

— В лес?

— До места, где разбился самолет, идти далеко. Но я могу отвести вас туда. Деньги у вас есть?

— Сколько?

— Пять тысяч.

Она роется в кармане и достает оттуда банкноту. Действительно ли она хочет сделать это? Оказывается, что да. Однако здесь она не поэтому. То, что она действительно должна сделать, — это спросить его насчет местонахождения Чийоко, но… Если уж она зашла так далеко, почему бы не сходить и в лес?

Мужчина разворачивается и идет в сторону тропы, а Элспет с трудом, но старается не отставать. Ноги у него кривые, он минимум лет на тридцать старше нее, но, как оказалось, энергии в нем, как у двадцатилетнего юноши.

Он расстегивает цепь, натянутую поперек тропы, и убирает деревянную табличку — краска надписи на ней отслоилась и выцвела. Деревья осыпают ее душем из снежных лепестков, которые как-то просачиваются за шиворот в местах, где шарф сдвинулся. Она слышит собственное хриплое дыхание, которое режет слух. Старик сходит с главной тропы, углубляясь в чащу леса. Элспет колеблется. Никто, кроме Дэниела, не знает, что она здесь (Сэм могла не прочесть ее письмо, которое она отослала по электронной почте только сегодня утром), да и он через несколько дней покидает Японию. Если она попадет в беду, она пропала. Она нащупывает свой телефон. Сигнала нет. Естественно. Она пытается внимательно смотреть по сторонам, выискивая приметы, которые могли бы ей помочь найти дорогу обратно к автопарковке, но уже через несколько минут деревья полностью поглощают ее. Она удивлена отсутствием дурного предчувствия, которого от себя ожидала. «Собственно говоря, — думает она, — все отлично». Время от времени попадаются коричневые прогалины в снегу, где кроны деревьев полностью закрывают землю, да и в этих узловатых корнях есть свое очарование. Сэмюель Хокемейер — морской пехотинец, попавший на место происшествия через пару дней после катастрофы, — сказал, что они выглядят таинственно и зловеще.