Роберт Маккаммон - Лебединая песнь

Он замолчал, уставившись в пол. Улыбка скривила его рот, когда голос произнес:

— Три минуты до уничтожения.

Джош и Робин добрались до длинного строения, похожего на сарай. По алюминиевой крыше вовсю стучал дождь. Они прошли мимо джипов и трупа брата Тимоти и в тусклом желтом свете увидели вход в угольную шахту. Робин побежал наверх по мосткам. Джош следовал за ним.

Перед тем как Джош добрался до шахты, он услышал грохот, как будто по крыше барабанил град величиной со страусиное яйцо, и ему подумалось, что вся эта чертова конструкция сейчас обвалится.

Но внезапно звуки замерли, как будто выключился какой-то механизм. Стало так тихо, что до Джоша доносился лишь вой ветра снаружи.

Робин посмотрел вниз по наклонной шахте и увидел спуск. На дне стояло что-то вроде кабины лифта. Он огляделся по сторонам и заметил металлическую пластину с красной и зеленой кнопками. Парень нажал на красную, но ничего не произошло. После того как он нажал на зеленую, из стен послышался грохот механизмов.

Длинный кабель, уходивший на дно, начал накручиваться на ворот.

— Две минуты до уничтожения.

Полковник Джеймс Б. Маклин услышал собственный всхлип. Вокруг него сомкнулись стены рудника. Ему почудилось, что он слышит смех Солдата-Тени. Но нет, нет — теперь у него самого было лицо Солдата-Тени, он и Солдат-Тень стали одним и тем же. И если кто-то смеялся, это был либо Роланд Кронингер, либо чудовище, называвшее себя Другом. Маклин сжал левую руку в кулак и снова замолотил в запертую дверь, и там, на нержавеющей стали, отразился глядящий на него череп.

В тот миг он ясно увидел лицо своей души и оказался на грани помешательства. Он осыпал это лицо ударами, пытаясь заставить его исчезнуть, но напрасно. В его сознании проносились ужасные картины: мерзлые поля с горами трупов, тлеющие руины городов, сожженные машины, обугленные останки — все это лежало перед ним как приношение богу подземного царства. В этот момент он понял, каким будет наследие его жизни и к чему это его привело. Он убежал из ямы вьетнамского плена, потерял руку в яме-подземелье противоатомного убежища «Дом Земли», потерял душу в яме на земле шелудивых бородавочников, а теперь теряет жизнь в этой четырехстенной яме.

Вместо того чтобы избавиться от грязи, встать на ноги после семнадцатого июля, он менял места заключения. Из ямы в яму, пока наконец внутри его не открылась самая страшная и отвратительная яма и не поглотила его.

Он знал, с кем состоит в сговоре. Он все понял. А еще знал, что проклят, и последняя яма вот-вот сомкнется над его головой.

— Все зря… все напрасно, — прошептал полковник.

Из его глаз хлынули слезы.

— Боже, прости меня! Боже, прости… — зарыдал он в голос.

Мужчина, называвший себя Другом, засмеялся и захлопал в ладоши.

Кто-то дотронулся до плеча полковника. Он поднял голову. Сван изо всех сил старалась не отшатнуться от него. В глубине его глаз мелькнул слабый огонек — не больше, чем маленькое пламя в кусочке стекла Шейлы Фонтаны.

В этот миг пробуждения души Маклину показалось, что он видит солнце в ее лице и что ему открывается мир, каким бы он мог быть. Но все потеряно… все потеряно…

— Нет, — прошептал он.

Своды ямы еще не сомкнулись над ним. Пока еще нет.

Маклин поднялся на ноги и повернулся к бездушным машинам, которые собирались уничтожить израненный мир. Он подскочил к ближайшему компьютеру и набросился на него, яростно колотя по нему своей усеянной шипами ладонью в попытке разбить экран и добраться до ленты. Стекло треснуло, но оно было укреплено крошечной металлической сеткой, и просунуть за нее руку не удавалось. Маклин опустился на колени и начал рвать кабель, лежавший на полу.

— Роланд! — крикнул Друг. — Останови его сейчас же!

Кронингер прошагал позади Маклина и сказал только одно:

— Не трогай!

Это осталось незамеченным.

— Убей его! — заорал Друг и ураганом метнулся вперед, пока когти на ладонях Маклина не разодрали изоляцию и не добрались до кабеля.

Истинный Король сказал свое слово. Сэр Роланд был его Рыцарем и должен был повиноваться. Трясущимися руками он поднял автомат — и выпустил две пули в спину полковника Маклина.

Полковник ткнулся лицом в пол, дернулся и замер.

— Бах, бах! — взвыл Роланд. Он попробовал засмеяться, но голос его сорвался.

— Одна минута до уничтожения.

Друг улыбался.

Все шло отлично. Праздник получился веселый и сейчас закончится фейерверком. Но посмотреть на это шоу следовало не отсюда, не из подвальной ложи. Он увидел, что Сестра и маленькая ведьма стоят на коленях, обнявшись: они знали — скоро конец. Это было приятное зрелище. Здесь ему уже нечего было делать и нечего доказывать.