Алекс Лексин - Хранитель

Мой проводник и собеседник отойдя подальше, стал внимательно смотреть, на бывший дом, бывшей своей зазнобы Натальи. Легкое недовольство тем, что там будет жить пришлый городской, заставляло неодобрительно покачивая головой , переступать с ноги на ногу. Уходить почему то не хотелось. Вдруг мужчина застыл на месте и растерянно уставился на дом. Грязноватый домик стал как будто чище и по стенам медленно ползли цветные искры, крыша светилась тусклым серебристо-серым оттенком. Снег с самой крыши куда то подевался, вокруг дома был метровый пояс черной земли, машина во дворе тоже как намытая блестит. Одобрительно покивав, мужчина подумал, рукастый хозяин, как заехал, сразу все почистил..Будет толк! Забыв, что собирался к друзьям на вечерний выпивон и разговоры, направился к своему дому. По дороге с ним кое что происходило. Семенящая, слегка косолапая походка сменилась неторопливым, уверенным шагом, распрямилась спина, медленно исчезал полиартрит , разглаживалась кожа на лице, пропали морщины, зубы приняли правильную форму. Поглощенный своими мыслями мужчина ничего не замечал. Зайдя к себе в дом, он с порога сказал, Анна, ты знаешь…Женщина в комнате пронзительно крикнула, Ты кто, что тебе здесь надо???

Я проснулся как обычно рано, всегда был жаворонком и ранней пташкой. Спал на кровати без матраца, постелив пару простыней и одной накрывшись. В доме было довольно прохладно, если верить старому градуснику возле окна на стене., но мне было комфортно и уютно. С удовольствием потянувшись, вышел как был босиком на веранду, слева дверь в туалет, возле нее какой то бак с краном, ага, это этот, как его, рукомойник. Повернул кран туда-сюда, потекла тоненькая струйка ледяной воды, сполоснул руки и лицо. Вошел обратно ища чем вытереться. Однако, вытираться не понадобилось, руки и лицо были чуть влажные, но не мокрые. Пожав плечами, присел возле стола, оглядывая обстановку и прикидывая, что из мебели понадобится. Стол, табуретки, кондовая кровать в наличии. А больше ничего и не надо. Занавески, шторочки, половички всякие, мебельные стенки с ненавистным говорильником, это я так про телевизор, не нужны. Хватит того что есть. Голода и жажды как и желания покурить не было, странно, но так и должно быть. Странная мысль, как не моя. Теперь надо поразмыслить кое о чем. Итак, жилье вроде бы есть, спартанская обстановка имеется, надо навесить ворота, почистить снег во дворе и вокруг дома и пошуршать по хозяйству вообще. Найти поссовет и какого то Митрича, все в целях легализации. Я как то раньше не обращал внимания на чистоту в комнатах и чистые стекла в окнах. Даже стены и потолок посветлели, пол блестит. Теперь более углубленно, откуда это все и зачем. Несомненно эта та самая третью сила, тему которой развивают авторы определенного жанра, и фактор влияния. Изменения в моем облике, психике могут распространяться и на окружающих, только критерий выбора объектов и субъектов пока не понятен, но, думаю, скоро станет ясно. Уже знакомый, очищающий холодок в голове утвердил в мысли, что ход рассуждений верен. Кстати, мне стало нравиться это ощущение. Ладно продолжим рассуждать, итак, в момент сильного душевного расстройства и стрессового состояния я остановил машину на обочине дороги. Беззвучный крик-зов, это либо такая реакция сознания, либо действительно меня звали. Маленькое существо странного вида, носитель третьей силы? Вполне допустимо как рабочая гипотеза. Стечение свершившихся факторов привело к нашей случайной или не случайной встрече. Передача чего то или кого во время рецидива истерического синдрома явно напрашивается как непреложный факт. Вспомнив прочитанное ранее, стал искать аналогии рожденные творчеством авторов целевых жанров. Симбиот, мелкодисперсный посредник, передача через кровь и ранку на животе, нанокомп в сверхминиатюрном исполнении, специализированное излучение структурирующее в определенном направлении мозговые клетки? В общем фантазия разыгралась, но определенного мнения не сложилось. Возможно следует подождать холодного ветерка под черепом или интуитивной убежденности, тем более, что обратной связи нет никакой, кроме упомянутого холодка и обостренной интуиции. Там видно будет, пока дела насущные. К тому надо учесть некоторые факторы. Трансформация тела, и облика, окружающей обстановки, машины, ощущение безопасности и защищенности возможно что то еще. Пока подожду с конкретными выводами не забывая о соблюдении инкогнито. Я решил выйти во двор, покопаться по хозяйству и просто осмотреться, благо давно уже день. На улице возле калитки стоял вчерашний мужик, стоял видимо, некоторое время терпеливо дожидаясь пока я выйду. Мне понравилась такая деликатность и неназойливость. К тому же он не проявлял нездорового любопытства и не совал нос туда куда мне не хотелось. Просто стоял, терпеливо дожидаясь моего появления, ибо кто еще может появиться кроме меня самого. Я впервые увидел тот самый фактор влияния , который был частью моего анализа и последующих выводов из него. Мужчина выглядел заметно моложе, немного выше ростом и держался с терпеливым достоинством. Увидев меня, он степенно поздоровался каким то другим голосом с более богатым интонациями и лишенным вчерашней суетливости и некой расхлябанности. Я кивнул в ответ, продолжая его удивленно его разглядывать. Перемены к лучшему явно налицо, хотя может он недоволен или обижен, кто там его знает. Я подошел поближе, и остановился по другую сторону калитки, продолжая разглядывать моего гостя. И тут, как бы поняв мои сомнения, мужчина заговорил. Петр Степанович, можно просто Степаныч, пятьдесят три года, женат, детей нет, строитель по профессии. Знаю , что болтать не следует и на вопросы отвечать с пониманием ситуации, пришел проводить в поссовет если нужно. И еще следует вас поблагодарить, но не знаю как к вам обращаться. Все это напоминало какой то доклад или рапорт, видно мужик бывший военный. Он добавил после короткой паузы, своим присутствием надоедать не буду, но всегда буду рядом на всякий случай. В общем в поселковую администрацию мы пошли вместе. Насчет дома и машины Степанович сказал, чтобы я не беспокоился, здесь нет любопытных, живет кто то, значит так надо. В маленькой приемной сидела скучающая секретарша средних лет и занималась тем, чем обычно занимаются женщины от нечего делать, то есть наводила красоту. Увидев нас она откинулась в своем кресле и ошарашено уставилась нас, больше, конечно на моего спутника. Я, помня, о намерении особо не светиться, смотрел в пол, немного сутулился и старался не привлекать излишнего внимания. Степаныч, ты штоль? Я, Валентина, я, слегка усмехнулся мужчина. Василий Дмитриевич у себя, не занят? Женщина машинально кивнула и сделала неопределенный жест в сторону двери в кабинет своего шефа. Кабинетом и приемной назвать все это можно было с натяжкой, на всем лежал отпечаток обшарпанности и легкого запустения. В довольно большом кабинете за монументальным столом т-образной формы, задумчиво и как обреченно рассматривая какие то бумаги, сидел средних лет мужчина. Подняв на нас глаза он медленно встал, наклонился вперед и каким то севшим и хриплым голосом спросил, прямо как секретарша недавно. Петр, это ты? Что это с тобой? Я, Вася, я. Потом поговорим. Вот человек домик Натальи купил, ну той самой, ты знаешь. Документы принес, надо бы печать поставить и подпись твою. Да-да, конечно , заторможено произнес мужчина. Давай прямо сейчас решим вопрос, чего откладывать. Конечно, сейчас Валентина все сделает, а пока может чаю, кофе или….Потом все, видишь человек занятой, только вселился, дел много. В общем все решилось довольно быстро. Забрав бумаги у секретарши, которая по прежнему таращилась на дверь кабинета, где остался мой спутник, на меня она даже не посмотрела, я вышел на крыльцо и спустился вниз. Решив немного задержаться, я постоял несколько минут и вдруг почувствовал, что под крыльцом кто то или что то прячется. Заглянув в пролом сбоку крыльца, я увидел там лежащую на каких то тряпках собаку. Пес был очень стар, шерсть свалялась и местами вылезла, гноящиеся глаза закрыты, уши обвисли и были покрыты какой то коростой, некогда черный, влажный нос имел бурый цвет с трещинками, сочащимися сукровицей. Я всегда любил животных, считая, что они честнее, добрее и преданнее большинства двуногих особей. Подчиняясь какому то душевному порыву, я сказал. Пойдешь ко мне жить? Ноздри собаки дернулись, шевельнулось ухо, хвост слабо дрогнул. Он был согласен. Дальнейшее меня не удивило, просто было понимание правильности происходящего. С собачьих век мелким порошком осыпался высохший гной, нос почернел и заблестел, медленно выпрямились уши и, наконец, пес открыл глаза.