Алекс Лексин - Хранитель

В нашей жизни появилась определенность. Мы были в большом городе, где в общем никому до нас не было никакого дела. Наши новые друзья взяли на себя труды по поводу новых документов. У них был, видимо, немалый административный и финансовый ресурс, так что эти вопросы окончательно отпали. Существовал относительно небольшой круг лиц, которые были посвящены в тайну, касающуюся личности Ольги Николаевны, причем они добровольно и по зову сердца несли свои обязательства по отношению к ней. Существовала своеобразная иерархия, с четко определенными обязанностями и правами каждого из ее окружения. Единственным и существенным недостатком было отсутствие в ней самого необходимого члена-хранителя и оператора артефакта. Теперь это наши обязанности и это меня откровенно радовало, настоящая цель в жизни. Как и обещал, я позаботился о здоровье Ольги Николаевны, поскольку она вызывала у меня немалую симпатию и искреннее уважение. Через несколько дней она нанесла нам визит и мы приятно провели время за старинным самоваром и светской беседой. Наглый, серый, довольно уже большой, кот уютно устроился у нее на руках, наш пес лежал на полу у ее ног, на спинке кресла, вцепившись когтями в обивку восседал большой ворон, бдительно вертя головой и , издавая горловые звуки. Картина была идеалистическая, прямо богиня природы в окружении подданных. Мы, на пару с артефактом, хорошо потрудились на ее обликом. На удивление, она была совершенно здорова, несмотря на внушительный возраст. Теперь она выглядела просто превосходно. После чаепития у нас было время для приватной беседы. Ольга Николаевна рассказала мне, что некогда существовало закрытое учебное заведение для подготовки хранителей. Там они обучались наукам, этикету, военному делу и экономике. Отбор абитуриентов осуществлял большой артефакт академии и весьма придирчивая и авторитетная комиссия по принципу наличия высоких моральных и нравственных качеств. По окончании адепты отправлялись в путешествия по различным странам с миссионерской и просветительской целью, сроком на десять лет. Предварительно они подвергались частичной инициации и получали очень малую часть полноценного артефакта с перспективой развития параллельно с развитием и совершенствованием личности будущего хранителя. За это время кандидат в хранители проходил проверку и испытание различными искушениями, если была склонность к властолюбию, стяжательству и чего ни будь иному, то несостоявшиеся хранители теряли способность управления артефактом и постепенно вместе с ним деградировали как гармонично развитые личности. Так появлялись в истории неординарные индивидуумы выраставшие в великих полководцев, властителей империй, основателей религий, но чаще просто в теряющих рассудок и превращавшихся в тиранов и палачей. Постепенно сам институт хранителей деградировал из за утери соответствующих знаний, отсутствии кандидатов с необходимыми качествами и преследования со стороны власть имущих. Так что мой артефакт был бледным подобием артефакта академии, но сохранил возможность развития в полноценный, если личность хранителя будет соответствовать. Ольга Николаевна добавила, что в путешествиях хранителей, как правило, сопровождал представитель животного мира, чаще всего один. Наличие нескольких спутников, а так же рост их количества свидетельствовал о незаурядности и большом потенциале личности хранителя. Поэтому она была просто поражена известием о существовании моего зверинца в таком представительном варианте. Теоретически имелась возможность возрождения академии и института хранителей. К сожалению за последние сто лет человечество не может похвастаться выдающимися одиночками, больший масштаб приобрело коллективное творчество посредственных в эмоциональном плане людей. Практически ни в коем случае нельзя резко менять вектор развития общества. Чревато потрясениями и социальными взрывами, а то и войнами. Следовало по крупицам собирать людей достойных и безупречных в морально этическом аспекте. Нам предстояла большая работа, но вот только нужна ли она человечеству.

С некоторых пор заброшенная и разбитая дорога стало довольно оживленной. Так или иначе слухи о каких то чудесах в полу заброшенном поселке просочились во внешний мир. Народ в надежде приобщиться и проникнуться или же просто из праздного любопытства начал паломничать к сакральному, опять же, по слухам месту. Но эти два человека ехали просто домой. За извозчика у них был целый майор полиции, правда в гражданке, а машина была без камуфляжа и мигалок. Также их не сопровождал взвод киборгов со щитами и дубинками. Без особых приключений они добрались до поселения, по дороге при помощи лопаты, наломанных веток и периодического упоминания чьих то матерей, форсировал приличной глубины канаву. Еще по пути дорогу пару раз перебегали какие то звери похожие на крупных псов или волков. Пока они преодолевали в несколько приемов упомянутую нехорошими словами канаву, за ними бдительно наблюдал серый котище. Один раз предупредительный облет сделало звено пернатых страшилищ величиной с крупного гуся и с обличием ворона. Но добрались без приключений. По пути в машине царила непринужденная атмосфера иногда прерываемая взрывами хохота, общались трое хорошо знакомых людей, некогда служивших вместе. Прибыв на место, водитель попросил сразу проводить его к определенному, интересующему дому. У его спутников не было оснований не верить своему бывшему командиру, иначе кому еще можно верить. Обойдя дом и участок по кругу, человек подошел к задней стене дома и довольно долго стоял там. Стена была ровной, как выглаженной и чем то привлекала его внимание. Какой то неясный отголосок родовой памяти. Казалось он вот-вот что то вспомнит. В это время стена теряла однотонность, становясь где светлее, где темнее. Но он так и не вспомнил. Побывали они и в самом доме, комнаты были чистыми, полы блестели и было еще какое то особенное настроение, ощущение чего то забытого но с приятным оттенком. Н деревьях возле здания администрации чинно, а главное молча сидела стая крупных воронов с черными клювами и мощными когтями. Иногда они парами или тройками снимались с ветвей и совершали разведывательный полет и убедившись в отсутствии несанкционированного ими вторжения, снова садились на свои места. Посидели они и в кабинете главы поселения, поговорили за жизнь. По взаимному молчаливому согласию, они не касались щекотливой темы, тем более майор не задавал никаких вопросов, просто молча смотрел на чистые дома, моложавых людей и странных животных. Он уже знал, что напишет в отчете по результатам служебного расследования. Но еще осталось еще одно не завершенное дело. Нужно снова побывать возле стены того дома. Что не давало покоя, что то ускользающее, но очень важное. Собравшись в обратный путь, мужчина тепло и с некоторой ностальгией, попрощался с бывшими сослуживцами и снова посетил то самое место. Стоя перед стеной дома, он пытался понять или вспомнить что то очень важное. Надо было подольше побыть здесь, а для начала поудобнее устроиться. Он посмотрел под ноги и увидел метровый круг земли, немного светлее по оттенку, чем весь участок. Шагнув в круг, мужчина присел на высохшую, серебристого цвета траву и задумался. В памяти вдруг всплыли строчки мемуаров прадеда, участника четырех войн, полного георгиевского кавалера и офицера генштаба Российской Императорской армии. Он умер в эмиграции в уверенности, что его семья не выжила, но не знал, что самый младший вырос в сиротском доме и пошел по его стопам. Прошел путь от рядового до офицера и честно отдал долг Отечеству как и его предки. Внук, уже гораздо позже, вместе с отцом сумели побывать на его могиле на чужбине, а так же получили наследство в виде именного оружия и парадного мундира офицера Генштаба. Ну и конечно, путевые дневники и неотправленные письма. Он обязательно вспомнит, он должен.