Мэтью Рендалл - Постель и завтрак

— Ведь это там умер Герман Гессе?

— Подумаешь, какой-то старикашка, — она с хлопком выдернула из шприца поршень. — По-моему, все они одинаковые.

— Поблагодари своего бога за то, что я этого не знаю. И спасибо тебе, господи, что мне это все равно. Какой старикашка это сказал?

— Кажется, Рональд Рейган.

Они доехали до своей остановки и вышли. Изабелла заметила газетный киоск и вытащила свой маленький кошелек: «А черт, деньги кончились…» Флориан полез за своим бумажником, но Изабелла остановила его: «Нет, я придумала кое-что получше». Она скрылась за углом киоска, Флориан последовал за ней… Она скрылась за углом киоска, Флориан последовал за ней.

Загадочно улыбаясь, Изабелла задрала юбку, приоткрыв черный шелковый пояс с подвязками, усеянный полудрагоценными камнями. Запустив руку в левый чулок, она вытащила оттуда скомканную бумажку. Это была купюра в десять марок.

— Я знала, что у меня где-то еще должны быть деньги, — облегченно вздохнула Изабелла.

В киоске Изабелла купила номер «Берлинер Цайтунг» и пачку папирос. Они сбежали вниз по ступенькам и вышли на улицу.

— Ого! — воскликнула Изабелла, заглянув в газету, — Орал Робертс [2] Орал Робертс — телевизионный проповедник, объявивший, что если он не сможет собрать несколько миллионов долларов, то он умрет. Таким образом ему удалось собрать солидную сумму денег. взорвался.

— Как?

— Тут написано, что десять лет назад, во время компании по сбору пожертвований, кто-то выписал ему фальшивый чек. — Изабелла закурила папиросу, руки ее слегка дрожали. — Когда Робертс это обнаружил, он…

— Ты смотрела «Джима и Тэмми»? [3] Джим и Тэмми Беккер — американские проповедники. Джим оказался замешанным в скандальной любовной истории.

Когда Флориан смотрел этот фильм, он принял дозу, поэтому не был уверен, на самом ли деле лицо у Тэмми потекло. Он так и не понял, был ли тот эффект вызван дурманом или это был киношный трюк.

— У нас в Трансильвании нечасто показывают западные фильмы. Ну вот мы и пришли. — Изабелла отперла дверь, и они вошли в старинный многоквартирный дом.

В подъезде было темно и пыльно. С потолка свисала паутина. Флориан насчитал четыре лестничных пролета. Когда он поднялся на верхнюю площадку, Изабелла уже ждала его. Ее глаза сияли.

— О, милый, ты такой аппетитный!

Она обняла его и легонько укусила за мочку уха.

В квартире пахло ладаном. Голые стены облупились, пол был покрыт темными пятнами. На пыльном окне стояли захиревшие цветы. Изабелла оставила Флориана в комнате и выскользнула на кухню. Флориан присел на тахту, стоящую на потертом персидском ковре.

На журнальном столике красного дерева он обнаружил бутылку бренди и растрепанный пожелтевший номер «Ледиз Хоум Джорнел». «Вы страдаете солипсизмом? — гласила реклама. — На каждой нашей булочке лежит печать материальности. Покупайте только булочки фирмы «Хостесс», потому, что вы можете быть уверены, что они настоящие!»

Флориан налил себе коньяка.

В новых расклешенных брюках появилась Изабелла, неся шампанское и маринованную селедку. Она поставила поднос на журнальный столик и опустилась на тахту, прильнув к Флориану. Он прижал ее к себе.

— Какие у тебя красивые волосы.

— Чем они длиннее, тем медленнее растут, — прошептала Изабелла.

— Забавно. Я думал, что лишний вес должен быстрее вытягивать их из головы. — Он коснулся ее руки.

— Твое кольцо изменило цвет.

— Пойдем в постель, — выдохнула Изабелла, расстегивая рубашку.

У нее были маленькие груди с черными сосками. Флориан поднялся и неуверенно направился в спальню. Изабелла стянула с себя джинсы и пошла за ним.

Обои в спальне поразили Флориана. На них был узор из марихуаны и белены. Посреди комнаты стояла большая старая кровать на ножках с красным бархатным покрывалом. Изабелла подтолкнула Флориана, и он утонул в стеганом пуховом одеяле.

Флориан зарылся лицом в подушку. Изабелла нежно покусывала его за шею. Флориан повернулся и укусил ее в спину. Изабелла глубоко вздохнула и запустила зубы ему в плечо.

— Какого черта! — вскрикнул Флориан и ударил ее подушкой.

— Сам ты черт, будешь лежать спокойно? — огрызнулась Изабелла.

— Нет! — рявкнул Флориан. — Ты прекратишь меня кусать?

— Но ты сам спросил меня, не хочу ли я есть, — заметила Изабелла.